предложили мне объединить усилия нашего и ихнего подполья в Киеве. Сулят большие деньги!
Атаман многозначительно поработал бровями – и назвал сумму. Шёпотом – на ушко. Взглянув на Ксеню, он вдруг понял, что, если слова его и произвели эффект, то совсем не тот, на который он рассчитывал.
– Это теперь называется «большие деньги»?
Губы «старинной подруги» искривила ядовитая усмешка.
– Сёма, ты меня удивляешь!
– «Сёма, ты меня удивляешь!» – взорвался атаман. – А что прикажешь делать, если в кассе – ни гроша?!
Он помедлил мгновение – и художественно вывернул карманы.
– И в кишенях – тоже…
– Вот!
Многозначительно, словно восклицательный знак в конце предложения, Ксеня подняла указательный палец.
– Вот теперь мы подошли к тому главному, ради которого я сюда и приехала!
Она выразительно скосила глаза на ополовиненный графин.
– И это – всё твоё богатство?! Все твои радости жизни?! Не надоело в бирюльки играться? Не наскучило ещё изображать из себя «борца за счастье трудового народа»?
– Нэ розумию… – медленно протянул атаман, трезвея с каждым словом гостьи.
– Это точно! – покривила щекой Ксения. – Потому-то у тебя всех богатств – вот эти галифе и грязный носовой платок в кармане! А тем временем твои подельники – пардон, соратники – давно уже поняли, что к чему! Вот кто научился «бороться за народ»: столько нахапали, что и правнукам хватит! А ты всё с идеями носишься, как дурак с писаной торбой!
– Я веду борьбу! – набычился атаман.
– Ну, и веди себе на здоровье! Веди! Кто тебе мешает? Только и себя не забывай – как оно ещё всё обернётся!
Без отрыва от текста Ксения обрабатывала атамана соответствующими взглядами. Процесс отрезвления стремительно набирал обороты. «Головной» недолго боролся в себе за идею, доказательством чего стало его ухо, отданное губам подруги.
– Ну?
– Сёма, ты какой-то старомодный… революционер! Ну, погляди ты на других… революционеров – на тех же членов Директории и куренных атаманов! Пламенные речи, сабли на боку – а какой трезвый взгляд на жизнь! Сам же говоришь: не сегодня-завтра турнут вас из Киева! Так не со всей же Украины! Memento mori!
– Чего?!
– Ну, это по латыни. В вольном переводе означает: «Лови момент!»
– Хорошая мысль! – одобрил «латынян» Семён Васильич. – И что же ты предлагаешь?
– Самообеспечение! – без сантиментов «рубанула» Ксения. – Но – по уму!
– ???
– Проще говоря – отъём денег у населения. Конечно, это плохо сочетается с образом «борца за счастье трудового селянства». Не так ли?
– Ну-у…
Судя по мычанию, атаман пока ещё «не включился».
– А чего ж делать?!
Ксеня прильнула к Сёме, и решительно приступила к обольщению.
– Сбором… э…э…э… пожертвований займётся специально