добрый парняга, и теперь все его зовут Шварц. А этот вот Олег Мищенко – трусоватый здоровяк, которого запросто можно «припахать», и кликуха у него «Мища». Мне тоже несколько раз пытались дать прозвище, но прозвища почему-то у меня не держатся, и одно время меня это даже как-то задевало. И Доктором меня упорно звали, и Гансом пытались окрестить. Не держатся кликухи у меня, и зовут меня с самой школы по имени, а на всякий случай добавляют к имени «дядя». Дошло до того, что меня так звали даже в семье. Ну так вот… И вот как-то раз я застал командира своего капитана Небесного за редким для него занятием, а именно – всегда подтянутый и ядовито-интеллигентный капитан Небесный пинал в своём кабинете огромный сейф, отзываясь о сейфе весьма неуважительно, громко и нецензурно, что капитан себе никогда не позволял ранее. Оказалось, что в сейфе заело замок, а Небесному очень срочно нужно попасть в указанный проклятый сейф (чтоб он, сука, сгорел! и т. п.)
– Болгарку неси, – орёт капитан, – Режь его, собаку, быстро!..
Я кликнул по коридору своего верного помощника Андрюху и, слушая приближающиеся Андрюхины шаги, присел перед сейфом на корточки, заглядывая в замочную скважину:
– Да-не… Жалко, Андрей Василич… Новенький совсем…
– Режь, говорю. Времени нет!.. Через десять минут надо в штабе быть!..
Пришедший Андрюха был опять послан за инструментом, а я аккуратно ковырял замок распрямлёнными булавкой и скрепкой, на ощупь соображая, чего я там в нём делаю, успокаивая разбушевавшегося капитана:
– Ща-а… Откроем…
Щёлкнуло раз, щёлкнуло два… И замок к моему великому изумлению – открылся!..
Небесный пулей кинулся к сейфу, облегчённо и весело там порылся, достал какие-то документы, и только потом удивился, и замер, глядя на меня строго:
– Подожди. А ты как открыл его?..
Я был не менее потрясён, но по привычке «держал фасон», фальшиво зевая:
– Сказал-же – «открою щас!».. Раз плюнуть…
Небесный смотрел на меня с уважением, но мизерная искорка тревоги всё-же блеснула во взгляде:
– Ну ты даёшь, Гасанов… Медвежатник хренов!.. А ну, пойдём-ка…
И он привёл меня в соседний цех, где уже второй день не могут закрыть дверь в курилке, потому что ключ застрял в замке. И я через пару минут, совершенно не понимая, чего я опять сделал – вытащил проклятый ключ, нервно расшатав его вверх-вниз!..
…Уже через пару дней я стал замечать, что за спиной меня называют уже не просто «дядя Алик», а иногда уточняют – «Ну, этот – как его? Медвежатник! Из РПБ!..«*. И очень скоро это мне стало даже мешать. Благодаря небылицам обо мне сложилось ложное мнение, что я запросто открою любой замок чуть ли не взглядом, и каждый дурак из начсостава пытался мне всучить самую не разрешаемую работу, что умник-Небесный сразу же и смекнул, и в обиду меня не давал, поручая только действительно что-нибудь серьёзное. Это мне льстило, не скрою, и ребята смотрели на меня с уважением, и каждый стремился работать рядом со мною. Такую