сама ту грозу вызвала и убежала. И хотя ее заклятый враг – колдун, подбивал всех ее искать, люди отказывались. А для того, чтобы не разозлить злодея, начали выносить на поле чучело, и поджигать его вместо девки.
А через некоторое время один из крестьян был спасен лесной знахаркой на болотах. Он обещал, что никому не расскажет об этом. Но заболел его младший сын, и он понес его на болота. Лесная знахарка выходила и его. С тех пор, тайно от колдуна, крестьяне ходили в лес лечиться у лесной знахарки.
Прошли годы, колдун женился на девушке из соседнего села. Она была из семьи зажиточных крестьян, и была злющей, презлющей. Через год родилась у них дочь. И все бы было ничего, но подрастала в лесной глуши, дочь лесной знахарки. Откуда она взялась – никто не знал, но такая красивая девушка была, что каждый, кто ее видел, не мог глаз отвести. Девка была на загляденье всем, и нрава кроткого ласкового, будто ангел. Сама стройная, фигура будто точеная, косы русые до земли доставали, а глаза зеленые, зеленые, как листва на березе. А заговорит с кем, будто ручейком зазвените голосок. И лечить травами умела, как ее мать. Я тогда совсем мальцом был, а помню, как она мою рану на руке быстро заговорила, так что та зажила за два дня, и следа почти не осталось. Вот гляди.
Дед Качуб задрал рукав и показал Валюсе едва заметный шрам.
– Где это вас так угораздило? – спросила Валюся, рассматривая кривой рубец.
– Да я об серп материн сильно поранился, и кровище хлынула, что нельзя было остановить. Я испугался и к матери на выгон побежал. А тут лесная знахарка идет. Глянула, что я перепуганный бегу и рубаха в крови. Остановила меня. Зажала руку и начала что-то шептать. Смотрю, кровь перестала бежать и на ране корочка образовалась. А она так ласково погладила меня по голове и говорит:
– Ничего парнишечка. Рука твоя скоро вовсе болеть перестанет. Ты вот возьми этот мешочек с травами да попроси мамку, чтобы она эти травы в небольшом казанке заварили. Пусть даст кружечку настоя тебе выпить, а в остальном вареве чистую тряпицу намочит, да теплой к ране прикладывает. Так два дня и две ночи надо прикладывать и все пройдет. И ушла. А я стою, смотрю ей вслед и на душе у меня так хорошо, будто и не болит рука вовсе. Тем временем мамка бежит. Мои дружки, успели к ней сбегать да сказать, что Васька сильно поранился, кровью исходит.
Бежит маманя, вся бледная, думает, что я помираю. А я на дороге стою с мешочком трав и вдаль смотрю. Маманя ко мне:
– Дитятко что ж ты тут стоишь, где поранился то?
А я ей так тихо отвечаю:
– Маманя, не печальтесь. Меня лесная знахарка полечила, да велела вам вот эти травы заварить, меня одной чашкой напоить, а в вареве тряпицу намочить да два дня и две ночи к ране прикладывать. Маманя охнула, не зная, что и думать, а я будто в сон провалился. Потом она рассказывала, что я выпил отвар и проспал два дня и две ночи. На третий день проснулся свежим, здоровым, а рана на руке вовсе затянулась. Маманя стала перед Образами, помолилась, и велела мне никому про лесную знахарку не говорить. А потом