высказался, кроме Владимира Ильича, один Плеханов. Но позднее Плеханов под влиянием Мартова вышел из нее. Владимир Ильич остался в стороне от руководства партией, но так долго продолжаться не могло: большинство организаций, подавляющая часть рабочих в России были на стороне большевиков; они требовали своего органа. И через год большевики стали издавать газету «Вперед». В это время Владимир Ильич жил уже в Женеве. В 1902 г. редакция вынуждена была переехать из Мюнхена, где слежка стала чересчур давать себя знать, в Лондон. Оттуда она перекочевала в Женеву. Все эти годы Владимир Ильич жил чрезвычайно скромно, средства партии были скудны, и он брал очень немного из них, подрабатывая и литературным трудом. Обилие работы и нервная обстановка ее отражались очень сильно на его здоровье; так, перед II съездом, при переезде из Лондона в Женеву, он заболел нервной болезнью, называемой «освященный огонь». После съездов, конференций или крупных разногласий он старался уезжать куда-нибудь на лоно природы, к морю или в горы, причем выбирал всегда более уединенное и дикое место, самый простой и дешевый пансион.
Волны революции за это время нарастали, особенно с января 1905 г. На эмиграции вообще, и на Владимире Ильиче в частности, это отразилось, с одной стороны, большей интенсивностью и кипучестью работы, а с другой — тем, что стало более неудержимо тянуть в Россию.
Владимир Ильич приехал тотчас после того, как вспыхнула первая наша революция и был провозглашен манифест, открывший двери тюрем и возможность вернуться из эмиграции. Для Владимира Ильича эта возможность оказалась сразу проблематичной: так, он всего одну ночь переночевал по своему паспорту в комнате, снятой для него, и, заметив несомненную слежку, стал менять квартиры и жить по чужим паспортам. Выступал он также под чужими именами. Он указывал на необходимость сплочения рядов, подготовки к решительному бою, к вооруженному восстанию. Он внес также поправку в отношение к первому Совету рабочих депутатов, который тогдашние большевики склонны были игнорировать, на который склонны были глядеть свысока. Он понял то значение, которое имело такое подлинно избранное массами учреждение, он предвидел его роль в будущем.
Пока можно было думать, что волны революции еще поднимаются, Владимир Ильич стоял за поддержку их, за самую революционную тактику. Когда же движение пошло на убыль, он решительно переменил фронт, высказался за необходимость идти в Государственную Думу, пользоваться ее платформой, когда все другие возможности пропагандировать свои взгляды одна за другой отнимались у народа. Газеты с.-д.4 большевиков закрывались одна за другой. До последней возможности партия с.-д. большевиков старалась использовать легальную печать. Но размах пропаганды должен был все сокращаться; приходилось все больше уходить в подполье.
Владимир Ильич вынужден был поселиться в Финляндии, откуда наезжал в Питер, а больше к нему туда приезжали за рукописями, на совещания.
После разгона 2-й Думы, в 1907 г., реакция все сгущалась,