святой? Быть может, Христос и Тамерлан в одном лице? И типичнейший кабинетный ученый! У него была какая-то болезненная потребность все формулировать. Теоретик и в то же время практик. Тамерлан-Христос за письменным столом. Его личность — теперь уже достояние легенды. Пройдет сто, тысяча лет, и пришедшие нам на смену поколения, наверное, провозгласят его гением. Мы, ныне живущие, слишком близко стоим к этому человеку, чтобы решиться на какой-либо приговор о нем, ведь тотчас же раздадутся самые страстные возражения с самых различных сторон. Но не нужно вовсе быть большевиком для того, чтобы утверждать, что история будет вынуждена дать ему место в рядах великих людей. Ленин — фанатический, можно сказать, гениальный Разрушитель.
Но куда делись утопии его юности? Он сам дал ответ на этот вопрос. «Мировая революция, — говорит он, — не может быть сделана без обещаний. Все равно, исполнять ли их или нет. Кто этого не понимает, не понимает вообще, как следует делать революцию»11.
Нередко сопоставление Ленина и Петра Великого! Подобно Петру и Ленин не остановился перед тем, чтобы произвести коренную ломку народной жизни. Окончательный, безоглядный разрыв со старым! Великое глубокое социальное переслоение, огромное значение коего для будущности России никто еще ныне не в состоянии оценить, на 80 % дело большевистской революции — дело Ленина. Он «перепахал» Россию. Это его работа. Никто другой не сумел бы совершить нечто подобное. Будем надеяться, что разрушительная работа Ленина подобится работе пахаря, глубоко взрыхляющего землю, дабы сделать ее плодоносной… Будем надеяться…
Однажды Ленин пришел в зал заседаний Народных Комиссаров. На стене висел, как и во всех помещениях русских государственных учреждений, его портрет12. Налево от него Маркс, направо Энгельс. Шутник Радек сказал, обращаясь к нему: «Знаешь, Ильич, ты посередине и Маркс слева — это я понимаю. Но справа следовало бы поместить Петра Великого». Ленин и все присутствующие засмеялись. Они, может, быть, вспомнили при этом слова известного реакционного русского профессора. «Немало русских, — сказал тот, — как и я, ненавидят Ленина, но одно следует за ним признать: давно уже никто из русских людей не плюнул так здорово Европе в физиономию, как он».
Здание советского государства покоилось в первую очередь на плечах Ленина. Сами коммунисты знали это лучше всех и оберегали своего вождя, как какую-нибудь хрупкую драгоценность. Шесть лет правил Россией этот человек, и только немногим русским доводилось видеть его. В прежние времена легче было встретить русского царя, прогуливающимся по царскосельскому парку, чем очутиться теперь лицом к лицу с Лениным. В Кремле и в Горках, предоставленной ему подмосковной даче, где он проводил лето со своей женой и единственной сестрой, ведя скромный, почти крестьянский образ жизни, день и ночь сторожила специальная лейб-гвардия, комплектующаяся из надежнейших коммунистов13.
На всех публичных выходах Ленина неизменно присутствовал