У строителей имелся особый способ переноски тяжелых громоздких вещей. Параллельно клали на землю два прочных шеста, а на них перпендикулярно по центру – доски, на которые затаскивали груз, затем люди вставали между шестами с обоих концов и поднимали. Это называлось растяжкой; так же носили больных в госпиталь. Но даже на растяжке дверь оказалась очень тяжелой. Мерфин, правда, был привычен к тяжестям. Мастер никогда не давал ему поблажек из-за хрупкости телосложения, и в результате подмастерье стал удивительно сильным.
Вдвоем с помощником занесли дверь в дом Элфрика. На кухне сидела Гризельда, сегодня еще более аппетитная – грудь даже вроде стала больше. Мерфин терпеть не мог ссориться с людьми и попытался быть приветливым.
– Хочешь посмотреть мою дверь? – спросил он, проходя мимо.
– Чего мне на нее смотреть?
– Она резная. Это притча о мудрых и юродивых девах.
Дочь хозяина невесело усмехнулась:
– Только не надо мне про дев.
Пронесли дверь во двор.
Мерфин не понимал женщин. После того случая Гризельда была холодна с ним. Если она так к нему относится, то зачем это сделала? Девушка ясно давала понять, что больше не хочет. Сказал бы он этой пышке, что разделяет ее чувства – молодого человека в самом деле воротило при воспоминании, – но это оскорбление, и он вообще ничего не говорил.
Поставили растяжку на землю, и помощник Мерфина ушел. Крепкий Элфрик, наклонившись над кучей дерева, считал рейки, постукивая по каждой квадратным бруском в пару футов длиной и высунув язык, что делал всегда, когда приходилось шевелить мозгами. Мастер сердито посмотрел на ученика, и тот, не говоря ни слова, просто развернул дверь и гордо прислонил ее к груде камней. Следуя традиции и образцу, он вместе с тем сделал нечто свое, что приводило людей в восторг. Резчик с нетерпением ждал, когда дверь навесят в собор.
– Сорок семь, – буркнул Элфрик и повернулся к Мерфину.
– Я закончил дверь, – небрежно сказал тот. – Как вам?
Хозяин бросил взгляд на работу. Ноздри его большого носа удивленно раздулись. Затем он без предупреждения ударил Мерфина по лицу бруском, которым отсчитывал рейки. Это был приличный кусок дерева, и удар вышел сильным. От неожиданной боли юноша вскрикнул, оступился и упал.
– Кусок дерьма! – завопил мастер. – Ты обесчестил мою дочь!
Подмастерье хотел возразить, но рот его оказался полон крови.
– Как ты посмел! – рычал хозяин.
Как по сигналу из дома вышла Алиса.
– Змея! – завопила она. – Пробрался в наш дом и позоришь юную девушку!
Делают вид, что так вышло случайно, однако все спланировали, понял Мерфин. Выплюнул кровь и усмехнулся:
– Обесчестил? Она не была девушкой!
Элфрик вновь замахнулся. Фитцджеральд откатился, но полено больно пришлось по плечу. Алиса не унималась:
– Как ты мог поступить так с Керис? Моя бедная сестренка! Если она об этом узнает! Это разобьет ей сердце.
– А ты, конечно, поспешишь ей сообщить, сволочь.
– Но ты не сможешь тайно жениться на Гризельде, – удивилась Алиса.
– Жениться?