ее:
– Слушай, в отношении этого, как его, Виктора Михайловича… Я вчера усталая была, с дороги, ну, конечно, он симпатичный, столько для нас сделал…
– Нет! – горячо возразила Иллария. – Он малопривлекательный и вообще мрачный тип! – И ушла на почту.
Иллария отыскала почту, поднялась по ступенькам, толкнула дверь, на которой висело объявление «Осторожно, окрашено», бочком протиснулась внутрь, подошла к окошку, чтобы взять телеграфный бланк, внезапно возле окошка увидела Мешкова и от этой внезапности, от того, что опять он здесь, на ее пути, застыла на месте как истукан.
Мешков почувствовал на себе взгляд, обернулся и обнаружил Илларию:
– Вы как здесь очутились?
Иллария молчала.
– Телеграмму мужу, чтобы не волновался? – продолжал Мешков.
Иллария по-прежнему не произнесла ни звука.
– Вы что, воды в рот набрали? – улыбнулся Мешков.
Иллария молчала и не двигалась.
– Эй, – забеспокоился Мешков. – Что с вами? Очнитесь!
Он осторожно взял Илларию за плечи, встряхнул. Иллария даже не почувствовала, что ее трясут.
– Пошли-ка на свежий воздух, ну-ка! – Мешков обнял Илларию и потащил к выходу. Иллария обмякла, и ее ноги волочились по полу.
– Дверь крашеная, черт бы ее побрал! – Мешков отворил дверь, придержал ее ногой, подтолкнул Илларию. Она вылетела на улицу, скатилась по ступенькам и, наверно, упала бы, если бы не оперлась спиной о телеграфный столб. И этот толчок привел в чувство.
– Извините, – вдруг заговорила Иллария, когда Мешков снова приблизился к ней, – на меня напал молчун!
– Кто напал?
– Я суеверная, я почему-то про вас подумала – и вдруг вы… как с неба упали. Вот я и оцепенела!
– Нервы! – сказал Мешков. – Надо взять себя в руки!
– Сама взять себя в руки я не могу, а меня взять в руки некому…
В это время появился Лазаренко, злой как сатана.
– Ты тут ля-ля-ля… – закричал он на Мешкова. – А я должен сдыхать в раскаленной машине. Главный инженер уже весь расплавился, а шофер матерится…
На Илларию Лазаренко не смотрел, будто ее и не было.
– Прости, я совсем забыл… – ахнул Мешков и заторопился к автомобилю. Лазаренко за ним.
Иллария вернулась на почту, заполнила за столиком телеграфный бланк, подошла к окошку, чтобы отослать телеграмму, и здесь, на прилавке, возле окошка, увидела другой бланк, с телеграммой Мешкова, которую он в суматохе позабыл отправить. И невольно прочла текст и фамилию адресата: «Москва Планетная… Мешковой».
Иллария поколебалась, потом взяла мешковскую телеграмму:
– Тут гражданин жене написал, а отправить позабыл.
– Может быть, передумал? – спросила телеграфистка.
– Нет, позабыл, я точно знаю. Текст очень оригинальный: «Доехал благополучно целую». Примите, пожалуйста…
Поздно вечером Иллария проследовала по коридору гостиницы, остановилась возле номера триста восемь, поколебалась, а затем несмело постучала в дверь. Никто не отозвался.