Смена ее настроения обескуражила и напугала Глеба. Молодая и пылкая снобистка, обвиняющая всю поисковую часть человечества, и его в том числе, внезапно смягчилась и стала беспечной и даже дразняще привлекательной. И это после того, что внизу? Плевать на концентраторы и трущобы, давайте петь и танцевать. Зачем нам портить вечер ложными угрызениями совести, ложным состраданием? Давайте не будем врать, давайте танцевать…
Вход в «Бездну» был оформлен как космический шлюз. В предбаннике стояли лавки с ожидающими своей очереди. Человек десять лениво попивали что-то, глядя на вновь прибывших. Одеты были все по-разному: девушка в рваных желтых колготках, голубом барочном корсете и высоком парике на голове, парень в горнолыжном серебристом костюме, но почему-то без лыж; дама в полупрозрачном зеленом балахоне с золотыми застежками на щиколотках и запястьях; еще кто-то неопределенного пола в обтягивающем голубом латексе, почти как на Мари, но другого цвета и так далее. Официант, голый загорелый парнишка с перекачанными бицепсами в белом фартуке, собрал плату и раздал напитки.
– Расслабься, Глеб, – дружески обняла его Мари. – Ты выглядишь напряженно.
– Чувствую себя не в своей тарелке, – признался он.
– Чепуха, Тритон – самое демократичное место во Вселенной!
Была слышна музыка из зала, который располагался за железной перегородкой, имитирующей створку шлюза. Туда их пока что не пускали, но Глеб, глядя на странные наряды присутствующих и слыша звуки, не сильно хотел идти внутрь. Музыка представляла собой волнообразные шумы, похожие на то, что выдает радиостанция, когда нет сигнала, среди них отчетливо завывали пилы (этого Глеб наслушался за последние полгода вдоволь), периодически все перекрывала вибродрель, падая эхом в глубины, из которых доносились запредельные и далекие звуки трубопрокатных станков. Внутри этого саунда, то приближаясь, то удаляясь, звучали ритмические секции и обрывки мелодий.
Мари толкнула локтем Глеба:
– Допивай уже, тебя все ждут.
Глеб оглянулся и увидел, как все снисходительно поглядывают на его бокал. Глеб глотком осушил его и тут же его забрал подскочивший официант. Как только он исчез, из боковой двери возник странный малый в желтом с красным волочащимся плащом и с ядовито-оранжевым ирокезом на голове.
– Вы будете синим облаком! – делая странные пассы руками и задом, сообщил он всем, а потом еще повторил каждому: – Ты будешь синим облаком, детка. Ты тоже будешь синим, понятно? Ты будешь синим облаком… – Он подошел к последнему, тому, который лыжник, и сообщил доверительно: – И ты будешь синим облаком, пупсик!
И тут сверху с потолка на присутствующих стал опускаться синий дым. Вся очередь повскакивала с мест и принялась радостно подпрыгивать, махать руками, чтобы пропитать им свою одежду и как следует «посинеть».
– Давай, давай, Глеб, – задорно подхватила Мари. – Подними меня выше.
Глеб взял ее за талию и приподнял, погрузив в клубы нависшего облака. Мари вернулась оттуда довольная,