и четверо его бойцов.
– Двинули… – нестандартно скомандовал Сомов и первым выпрыгнул из окопа. Для своего возраста выпрыгнул очень легко, как хорошо тренированный солдат спецназа ГРУ…
Я уже много раз слышал про существование групп ликвидаторов и при ФСБ, и при ГРУ, но лично встретился с ними впервые. И даже в свое время предполагал, что разговоры о ликвидаторах – это очередные бредни всегда готовых обгадить Родину либералов. Но слухи держались долго и упорно. Говорили, что, например, у нас в ГРУ в такие группы набирают офицеров, которые за какие-то гражданские проступки попали под статью Уголовного кодекса. Их «вытаскивают» с «зоны» часто по поддельным документам и отправляют таких людей служить в «сектор Эль». Когда люди живут по поддельным документам, они всегда остаются у Службы «на крючке» и никогда не поступят вопреки приказу, даже если так не велит совесть. Выбора им не дают. Или делай, что приказывают, или отправляйся назад, в «зону», и, возможно, с новыми дополнительными обвинениями, после которых из-за колючей проволоки сможешь выйти, только если снова Службе вдруг понадобишься и покаешься в своем предыдущем ослушании. Как формируются группы ликвидаторов в ФСБ, я не слышал, а спрашивать о таком ликвидаторов, что прибыли в расположение взвода, естественно, невозможно. Сам факт, что офицеры группы ФСБ желали избежать встречи со следственной бригадой Следственного комитета, уже предполагал что-то, о чем лучше не говорить вслух. Но меня эти вопросы касались мало, и потому я предпочитал не забивать себе голову догадками и предположениями. Главное было в другом: мы с этими ликвидаторами делали общее дело и старались сделать его хорошо, с чувством собственной ответственности за тех людей, которых мы своими усилиями пытаемся оградить и защитить от бандитов. И вообще я привык воспринимать людей визуально – нравится мне лицо человека или не нравится. У ликвидаторов ФСБ были хорошие, честные лица, которым хотелось верить. Может быть, слегка смурные, тем не менее, эти офицеры вызывали симпатию…
Прибежал старший сержант Соколянский, показал пальцем на коммуникатор. Я забыл выключить блокировку, а сигналы вызова при заблокированной внутренней связи доходят только тогда, когда шлем на голове. А я шлем снял, чтобы кофе из термоса попить. Коммуникатор я сразу разблокировал, но шлем надевать не стал, потому что кофе допить не успел, и вопросительно поднял подбородок в сторону своего заместителя.
– Часовой говорит, вертолет приближается…
– Пора бы уже, – согласился я. – Пойдем встречать?
– Рановато вроде, товарищ старший лейтенант. Когда еще винты остановят…
Теперь и я услышал громкий хлопающий звук двух двигателей большегрузного вертолета, общая мощность которых, как говорят, достигает почти двадцати трех тысяч лошадиных сил. Хороший табун в небе летает… Звук приближался и снижался.
– Пойдем, площадку выберем поровнее. Такие тяжелые машины не любят мягкую землю.
– Здесь мягкой земли-то и нет. Все пересохло.
– Тем не