но боюсь. Мне мать, когда заметила, что я на Катю поглядываю, сразу сказала, что такую любить – только жизнь губить. Она, и верно, без скандала ни дня не может. Как вы с ней сладить умудрились?
– Просто: пашем весь день, с ней не спорим. А вечером так устанем, что поедим и засыпаем сразу. Ей и ругаться некогда! А работы там непочатый край: избушка и та вся перекосилась!
– Тогда, ребятушки, вы ко мне вечерком зайдите в гости, между словом хорошее что-нибудь про Катюшу маме моей расскажите. Христа ради прошу. Я ж вовсе спорить не могу – даже с мамой.
– С Катей твоей только такой и сладит! – засмеялись Иван с Философом и пообещали зайти вечерком.
Пообещали, зашли, погостевали и… передали все недоделанные работы соседу. А сами отправились дальше – Правду искать.
Мнень пыхтел, сосредоточенно отбиваясь от постороннего беса:
– Ты чего пристал?
– А ты моего Философа с пути-погибели куда заманил?
– Не волнуйся ты: он Ивана моего с пути истины собьёт – это ж такой грех замечательный на нём повиснет! Тебе же лучше!
– А если с Иваном останется? А если они Правду найдут? Смотри, ты от меня тогда и в аду не спрячешься!
Ленивое поле
Коля подозрительно оглядел необозримое пространство, раскинувшееся перед ним. Вроде бы всё было в порядке: ни бочек, ни ям, ничего другого страшного не видать. Николай вздохнул и пошёл вперёд.
Пыль тропинки ласково обнимала уставшие ноги, щекотно пробираясь сквозь пальцы; прохладный ветерок овевал лицо нежным дуновением; казалось, что даже каменные своды подземного царства пропустили к мальчику живительные солнечные лучи.
– Как хорошо! – Коля смотрел по сторонам и не успевал удивляться всё новым и новым, возникающим по сторонам видам: то морской прибой, то берёзовый лес, то лужайка, усыпанная цветами…
Впервые за много дней Коле очень захотелось спать. Он попытался выбрать наиболее подходящее для отдыха место, но глаза слипались так настойчиво, что он понял, что ни до берёзки, ни до беседки ему уже не дойти, и потому решил просто улечься на широкой пыльной тропе – на минутку, чтобы чуть-чуть отдохнуть.
Посмотрев вниз, ахнул – нежная пыль проглотила его ноги уже по колени!
– Это что же – меня засосёт тропа? Или трава? Или всё, что здесь есть?
Но сон упрямо смеживал веки. Коля полз по-пластунски, чтобы не проваливаться, постоянно щипая себя и царапая, борясь со сном, а сбоку слышались ехидненькие пояснения домового беса:
– Это ленивое поле: сколько часов переспал-переотдыхал в своей жизни, столько и придётся пробираться, недоспав-недоотдохнув. У тебя, как видишь, безделья в жизни хватало!
Долго ли, коротко ли, но старая истина подтвердилась: любая дорога имеет конец. Тропа оборвалась у шикарно накрытого стола: фрукты-ягоды громоздились на высоких вазах, газировки всех сортов топорщили горлышки бутылок над колбасами, тортами и другими самыми разнообразными лакомствами. Было, пожалуй, всё, кроме каши, супов и хлеба.
– Это мне типа награда за стойкость? – Коля был приятно