По прямой лесами верст десять будет.
– Отлично, поедешь с нами. – Бабула повернулся к помалкивающему заместителю. – Ты тоже, Вавила, собирайся. Пять человек бери, две подводы, в полночь выступаем. Пусть эти люди отдохнут, а остальным спуска не давай, чтобы работали как каторжные.
– Слушай, Нестор. – Хозяин хутора замялся, как-то занервничал. – Может, вы сами, без меня? Вроде как знакомец мой этот Влас, нехорошо получится.
– Извини, Яков. – Сотник развел руками. – Никто тебя за язык не тянул. Да не трусь ты, пан Коряк. Просто дорогу покажешь. На подводе посидишь, пока мы с твоим знакомцем разберемся. Посторожишь имущество, а то время лихое, всякая шваль по лесам шастает.
Он валялся на мятой кровати в комнате, выделенной от щедрот Якова Коряка, таращился в потолок. Каморка в пристройке на краю хутора была узкая, не развернуться. Но Бабуле места хватало, в быту он был неприхотлив.
Главное преимущество – окно за кроватью. За ним дырявый плетень, лес стеной. Чуть опасность – ногой высаживаешь раму, ныряешь в чащу, и ни одна собака не найдет.
Он должен был отдохнуть, ночь предстояла трудная. Но Нестор не мог уснуть, вертелся, потел, со злостью смотрел на распятие, висящее на стене. Какого хрена Яков его сюда прицепил? Жалобный лик Христа, прибитого к перекладине, безмерно раздражал командира сотни. Бабула курил, пуская дым в потолок, смотрел на стены так, словно собирался раздвинуть их взглядом.
В лесу чирикали птицы.
Где-то за стенкой пышнотелая Ганка отчитывала Степку, который снова не туда залез. Она возмущенно тараторила, голос ее дрожал, взмывал фальцетом. Степка помалкивал, не ерепенился. В крестьянских семьях не принято прекословить родителям.
Эх, бабу бы сейчас. Да где ее взять? Все чаще он задумывался об этой разбитной хуторянке с добротным телом и лукавой изюминкой в глазах. Да и она на него посматривала. Осточертел ей бирюк Яков, вечно хмурый и ворчливый.
Но сложно как-то с Ганкой. Нестор не хотел портить отношения с хозяином хутора, пока от него сплошная польза и никакого вреда. Пристрелишь и таким геморроем обзаведешься!.. Ладно, с Ганкой он решит позднее.
Перекликались бойцы. Их голоса доносились в раскрытое окно. Взбучка придала людям бодрости, они бегали, суетились. Хорошо бы этой ночью раздобыть провиант. Хоть одной проблемой станет меньше.
Угрызения совести не про него, но в последнее время какая-то гадость точила душу Нестора. Сколько народа он пристрелил и порезал собственными руками? Определенно не одну сотню! Да разве это люди? Евреи, презренные ляхи, коммунисты, цыгане, украинцы, позабывшие родство и не видящие дальше своего носа!
Раньше все было спокойно, а теперь ему мерещились мертвецы с проломленными черепами и трупными пятнами. Они выбирались из-за кулис подсознания, таращились пустыми глазницами, всюду преследовали его, как будто он им что-то должен!
Ничего подобного! Нестор очищал свою страну от мусора. Та еврейская девочка, которую он выбросил с балкона во