его силу и власть над ней.
Сама она была немного шокирована избытком новых эмоций, но почему-то ей захотелось повторить всё это снова.
Впечатлений после обоих занятий было море. Новое и неизведанное открылось юной девушке. Танцы оказались совершенно разными и по ритму, и по своей музыкальной окраске, и по исполнению движений, и вообще в тот день была не сальса, как изначально планировалось.
Юна сразу узнала про два других латиноамериканских направления – бачату и реггетон, так что информации для первого похода на занятия она получила более, чем достаточно.
Глава 3. Продолжение познания и месть за критику
Следующее занятие конкретно по сальсе по расписанию стояло в понедельник. На него она не опоздала. И это был её первый сальса-урок.
Они изучали хоть и базовые, но довольно непростые шаги, которые оказалось не так легко воспроизводить, как казалось при просмотре видео, которые Юна изучала до прихода на занятие.
Но, несмотря на всю сложность, она довольно быстро схватила el paso basico6 «вперёд-назад».
В целом, первое занятие по сальсе прошло неплохо, но тогда Юна ещё не знала, что атмосфера на классах с этим кубинцем иногда (точнее часто) зависит от его настроения.
Уже буквально на втором занятии, в следующую субботу, она пришла в полное разочарование от этой атмосферы и его постоянных замечаний, деланных конкретно в её адрес. Он придирался ко всем её попыткам сделать базовый шаг и следил за малейшими сантиметрами воображаемой им линии, которую она якобы переступала. Она приглядывалась к другим и видела, что они делали шаги гораздо хуже неё, поэтому искренне не понимала, почему сорок минут от занятия он придирался только к ней одной.
Нет, ей не показалось, он именно придирался, потому что это заметили все.
По счастливой случайности, на это занятие пришла одна девушка, которая в будущем станет хорошей подругой Юны и которая, увидев Юну в такой ситуации, поддержала, успокоила её и сказала, что ей тоже показалось это странным – такое количество замечаний, сделанных именно в адрес Юны.
Когда дело достигло того абсолютного максимума, когда Юна больше не могла адекватно воспринимать неадекватную критику, когда слёзы-таки начали рваться из её глаз, когда она уже почти вышла с занятия, он успел её остановить.
Эти чёртовы мучения не закончились. Вместо того, чтобы оставить девушку в покое, он, наоборот, вывел её вперёд, приобнял за бёдра и начал показывать, как, всё-таки, правильно делать этот paso basico. Тогда он уже понял, что перегнул палку, и сменил гнев на милость. А её шок прошёл не сразу.
Танец – это ведь удовольствие, а тут – сплошные мучения, обида от несправедливости, почти слёзы… – всё это не укладывалось у неё в голове. Разозлившись на него, она не пришла на следующее занятие, но, поскольку она была в школе в тот день, и ей хотелось подвигаться, пошла на дансхолл7 – довольно позитивный и активный