даже не шелохнулся. Тогда я продолжил: – Достойный Сын Зубра убит кем-то из Людей Скалы. Пока убийца не будет установлен и наказан, состязание между Хитрым Филином и Зубом Оленя не начнется. Место вождя буду и дальше хранить я. Да поможет нам Великий Дух! Я все сказал!
Однако перебранка еще некоторое время продолжалась, произошло даже несколько драк. Мне пришлось пустить в ход дубинку и остудить пыл самых рьяных сторонников нового исполнения древней Песни. Кое-как все угомонились, и жены с детьми начали готовить Сына Зубра к погребению и встрече с Великим Духом.
А когда стемнело, я подозвал Лапу Волчицы и велел найти изгнанного:
– Думаю, ты знаешь, где искать Тонкого Носа. Если он еще жив, пусть придет. Если поможет – прощу его и верну в племя.
Утром Сына Зубра уложили в глубокую яму. Положили туда луки, копья, стрелы, каменные ножи и несколько шкур. Мне принесли только что пойманную черную ворону. Свернул ей шею и бросил в могилу – ее черный дух укажет Сыну Зубра путь на небо к Великому Духу. Я и мои две жены исполнили Песнь Мертвых, и вскоре Сын Зубра упокоился под песком и камнями. Когда мы возвращались с места упокоения к стойбищу, где нас ждал добытый вчера на пожаре олень, из кустов меня тихо окликнули:
– О, могучий Белый Орел! Ты хотел меня видеть.
– Покажись! – распорядился я, и Тонкий Нос вышел к Людям Скалы.
Все громко ахнули при виде отверженного, посмевшего возжелать младшую жену жреца, но я прекратил ропот, громко объявив:
– Тонкий Нос поможет разгадать подсказку Великого Духа и найти убийцу. Тогда он может быть прощен. Я все сказал!
Пока племя пожирало жареного оленя и громко прославляло достоинства Сына Зубра – Великий Дух должен это слышать – я с Тонким Носом ходил по хижинам. Молодой охотник понюхал клок медвежьей шкуры и теперь искал одеяние, от которого злополучный клок оторвался. Черная Кобылица увязалась за нами, бурча на ходу:
– И ты веришь ему, могучий Белый Орел? Тонкий Нос уже обманул тебя и соблазнил недостойную Лапу Волчицы. Он же не волк, обманет снова…
Однако, когда Тонкий Нос нашел одеяние, развешанное в хижине, на шкуре обнаружилась маленькая дырочка. С ней в точности совпал найденный в кустах клок. Даже Черная Кобылица замолчала и помрачнела, и я очень хорошо понимал ее. Виновный охотник не только мой, но и ее, хоть и не принято об этом вспоминать. Горько, что мы плохо воспитали этого человека…
Тем не менее Зуб Оленя не сознавался. Да, он страшно смутился, глаза его забегали и часто останавливались на скорбно застывшей в молчании Черной Кобылице.
– Мудрый Белый Орел, – говорил молодой охотник. – Ты видел – на мне было другое одеяние. А это… – он еще сильнее смутился и продолжил: – У меня кто-то брал, клянусь Духом Огня! Взял из хижины, потом принес. Я не видел, кто это был.
В его словах был резон, однако тут Тонкий Нос вытащил из-под ложа окровавленную и подпаленную дубинку со следами голубой краски