истошно забилось в груди, и она резко обернулась. В глубине души она надеялась, что это кто-то из службы спасения так быстро домчался до места происшествия, но разумом она осознавала, что это невозможно. Она увидела перед собой молодую девушку, которая на голову была выше Вивьен. Ей было лет двадцать, не больше. На лице отразилась вся гамма эмоций, которые только одновременно может испытывать человек. Голубые, практически бесцветные глаза девушки блестели. Солнца не было, поэтому легко можно было предположить, что блестели они от накатывавших на них слез. Но они никак не могли найти выход из глаз. Склеры с каждым движением век становились все краснее и краснее. Сначала Вивьен показалось, что у девушки на лице размазалась темно-коричневая помада (или это был шоколад?). Но спустя всего лишь несколько минут Вивьен схватила Айвори на руки и отступила от молодой женщины. Все еще где-то в подкорке ей казалось, что это дурной сон. Это кошмар. Или кино. Да, должно быть она смотрела какой-то фильм и уснула, и реальность переплелась с вымыслом. Вивьен все так же старалась держать самообладание, но, кажется, оно незаметно покидало ее голову.
– Я съела его, – чуть слышно пропищала девушка. Ее светло-русые волосы растрепались в косе, но девушка продолжала выглядеть миловидно, несмотря на отчаяние, написанное у нее на лице.
– Что? – спросила Вивьен. Каким-то непонятным отдаленным чутьем она ощущала, что девушка безобидна. Но, скорее всего, это из-за схемы жизни цивилизованного человека: он теряет чувство опасности.
– Я съела Анджело, – уже громче пропела девушка. Ее руки, слегка вздрогнув, приподнялись, а потом, словно парализованные, резко опустились и начали болтаться. Только сейчас Вивьен заметила, что девушка все это время стояла слегка сгорбившись. Ее лоб пересекли две абсолютно параллельные морщинки из-за напряжения мышц над бровями. Весь ее вид взывал о помощи, и только теперь Вивьен полностью осознала, что это все никакой не сон. И не кино. Не чья-то больная выдумка.
– Вам нужно лечиться, – дрожащим голосом прошептала Вивьен. Это все, что она могла выдавить из себя сейчас.
Все это время Айвори с изумлением наблюдал за происходящим. Вивьен запрещала ему много смотреть большой телевизор, стоявший у них в гостиной. Но вот мама при любом удобном случае баловала его этим. Он безмерно любил свою мать. Она, как и большинство родителей, которые редко видят своих детей, старалась компенсировать это тем, что позволяла сыну любые капризы. Она чувствовала себя любимой и необходимой. Вивьен осознавала все это, но не имела права вмешиваться в «воспитательный» процесс. Айвори не был избалован, но иногда все же пытался диктовать свои правила.
И сейчас ему казалось, что вокруг разыгрывается большой спектакль, но не на сцене, а в жизни. Женщина схватила няню за рукава пальто. Та стремительно дернулась, чтобы высвободиться, и побежала вниз по Хоуп стрит, унося на руках ребенка, провожавшего взглядом растрепанную девушку. Постепенно детскую площадку поглотил густой туман, который так за весь день ни капли и не рассеялся.
Вивьен