спорил с прописной истиной: лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным. Но для нас явно не задалась именно первая ее часть. И до заветной «американской мечты» было так далеко…
Бабушке Агнессе мама регулярно сообщала, что «у нас всё хорошо». При этом осторожно намекая: дескать, есть некоторые трудности, однако, они вполне преодолимы.
Очевидно, у бабули возникли свои соображения по поводу того, что наше «преодоление» этих трудностей не только затянулось, но, вообще, застопорилось. Но свои подозрения и домыслы она какое-то время держала при себе.
У моей любимой «баушки» была давняя подруга – Алевтина Владимировна. Та Алевтина иногда ездила в США в гости к сыну, женившемуся на американке. А проживал он в одном из крупнейших городов штата Техас – Хьюстоне.
И так вышло, что наша семья совсем недавно тоже перебралась в этот штат: в маленький городок под названием Ирвинг. Так вот: моя бабуля слезно умолила приятельницу навестить нас, чтобы воочию посмотреть на наше житье и потом без прикрас обо всем ей доложить. И готова была оплатить ей дорогу туда и обратно, предварительно изучив расстояние между Хьюстоном и Ирвингом по карте. Но подруга отказалась, заверив, что ее сын отвезет туда на своем автомобиле.
Вообще-то, Ирвинг стал пятым по счету городом за наше шестилетнее (уже на тот момент) пребывание в США.
Вторым местом проживания был городок Беркли в пригороде Сан-Франциско. Отметились мы потом еще и в пригородах штатов Луизиана и Миссисипи – местах, где, как известно, проживает отнюдь не самый богатый разномастный люд, приехавший в США в поисках лучшей жизни.
Так вышло, что главным добытчиком в нашей семье стала мама. Она оказалась более гибкой, терпеливой и более способной к адаптации в новой жизни. Она еще в Сан-Франциско начала работать в качестве частной сиделки, потом – няней, домработницей и той же сиделкой, но уже официально от специализированного агентства.
Меняли мы места жительства, в основном, из-за папы. Он срывался в поисках работы, которая, естественно, ничего не имела общего с тем образованием, которое он получил в самом престижном вузе Советского Союза.
Я, пожалуй, и не припомню сейчас всех тех профессий, которые он перепробовал. Но дело даже не в профессиях, а в том, что с отцом периодически случались запои, после которых он впадал в депрессию, которая могла длиться до двух месяцев. И за это время, он, естественно, терял работу.
На тот момент, когда, к нам в Ирвинг неожиданно должна была нагрянуть Алевтина Владимировна, папа пребывал в очередном депрессивно-запойном состоянии, недавно лишившись места автослесаря в мастерской. А мама работала воспитательницей в бесплатном детском саду: есть такие в США для семей с низким уровнем доходов.
…Когда внушительный «роллс-ройс» сына Алевтины Владимировны подкатил к подъезду явно не презентабельного дома, где наша семья снимала тогда крохотную двухкомнатную квартирку, у мамы замерло сердце. И было от чего: ну, как