/p>
О том, как трое суток без сна привели к ряду странных обстоятельств
– Сколько уже?
– Вроде бы четверо. Или нет! Трое, – поправился Максим.
– Ого. Тебе привидения ещё не мерещатся? – усмехнулся Димка.
– Ты на него взгляни. Он сам как привидение, – подметил Саня.
Максим налил в кружку воды из кулера и, не говоря ни слова, посмотрел в зеркало. Кожа бледная с сероватым оттенком. Щёки ввалились, а вокруг глаз огромные круги, с такими же огромными мешками. Белки как разорванные вишни – красные, с яркими извилинами лопнувших капилляров.
– Странно, но я себя неплохо чувствую, – вопреки своему виду сказал Макс.
– Может, это второе дыхание?
– Скорее третье. Ведь третьи сутки?
– Да, третьи, – после некоторого молчания ответил Максим.
– И что, никак?
– Никак.
– А может, ему к врачу, – предложил Дима, говоря так, словно Макса нет рядом.
– Не хочу к врачу, – недовольно подал голос Максим.
– Возьми тогда отгул.
– Тоже не хочу.
Рабочий день подходил к концу, и скучающие коллеги не нашли ничего лучше, кроме как обсудить данную проблему. Они подбивали Максима обратиться в больницу, выпить снотворное, взять отгул и как-то попытаться уснуть. Хотя стоит заметить, что не все в офисе верили, будто бы он не спит уже третьи сутки. Доля сомнения всё-таки была на лицах коллег. Но так как обсуждать недосып намного приятнее, чем ничего не делать или, того хуже, работать, то они с удовольствием обсасывали эту тему.
Максим вернулся домой и сразу налил себе чашку чая. Только в этот раз чай был не угольно-чёрным, а лёгким зелёным. Он где-то читал, что чёрный чай бодрит лучше кофе, а зелёный успокаивает. Хотя чего только в интернете не пишут. Может, всё наоборот.
«Но если уж не подействует чай, – подумал он, – то моё самовнушение о пользе чая обязательно должно подействовать».
Щёлкнул пульт, и тихая квартира превратилась в шумную индийскую прачечную.
Репортёр стоял по колено в воде и колотил чью-то грязную простынь о гладкие камни. Он неумело орудовал бельём, одновременно пытаясь стирать и докричаться до телезрителя.
Второй канал – новости… третий канал – больные шоу для больных… четвёртый – снова шоу… пятый, шестой, седьмой – везде бред.
Максим выключил звук, оставив лишь изображение того самого репортёра с бельём.
Ему хотелось спокойствия и тишины. Он весь день мечтал о том, чтобы вернуться в квартиру. Закрыться на все замки. Задёрнуть шторы и просто лечь на диван. Без мыслей. Без дел. Ничего. Только тишина и спокойствие.
Он действительно прилёг на диван и поставил неподалёку чашку чая.
Максим закрыл глаза и попытался успокоиться. Мозг же отчаянно сопротивлялся и выдавал тысячу мыслей в секунду, которые носились в голове, как пчёлы в растревоженном улье.
Ему даже показалось, что он уснул. Но нет – это была галлюцинация. Огромное дерево, сквозь листву которого волшебно проникает свет. Капли огненными искрами падают на землю, а под деревом, на стуле с шахматным столиком возле него, сидит старик в потёртом клетчатом пиджаке и в чёрном берёте. Стул противника занимает огненно-рыжий кот. Рядом стоит Нина… Нина?
Максим открыл глаза, но даже сквозь пелену реальности продолжал видеть дерево, старика и капли искрами.
Встав с дивана, он ощутил ноющую боль в мышцах. Словно ноги сами толкали его на прогулку. Он чувствовал, как судорога бегает по икрам, и очаги острой боли распространяются всё выше и выше по телу. Боль отпускает лишь тогда, когда он наворачивает круги по комнате.
Не в силах больше сопротивляться, Максим накинул солнечные очки, чтобы свет, который за последние два дня стал неестественно ярким, не так бил по глазам.
Южная сторона горизонта темнела от надвигающихся туч. Но синоптики обещали, что дождя не будет.
Им, как и интернету, лучше не верить.
Максим прихватил зонт. Длинный зонт, который легко можно использовать как трость, а иной раз и как орудие самообороны.
Дождь действительно пошёл.
Он застал Максима в парке, когда тот бродил среди деревьев.
Первые порывы ветра разметали прохожих, как сухие листья.
Буквально пять минут назад в парке было не протолкнуться и по узким дорожкам приходилось даже спешить как на шумном городском проспекте. Макс каждый раз хмурился и недовольно бубнил под нос, когда прохожие шли не своим шагом. Несколько раз он недовольно прикрикивал на таких:
– Если хочешь обогнать, чеши по обочине! – нервно выкидывал он. – Я тут прогуливаюсь.
– Псих! – слышал он в ответ.
– Как ты меня назвал? – дерзко спрашивал Макс и крепче сжимал зонт.
Но прохожий уже скрывался далеко впереди.
– Это