по коридору.
– Мадмуазель, вы что-то ищете? – спросила медсестра, когда Катрин в третий раз продефилировала мимо нее.
– Сорри, нот андерстенд френч! – отозвалась та, и потопала дальше.
Медсестра снова повторила вопрос, на этот раз по-английски, с легким приятным акцентом.
– Сорри, нот андерстенд ынглиш! – ответила Катрин, не оборачиваясь. Работница больницы побежала следом.
– Туда нельзя! Там реанимация! Реанимацион! – восклицала медсестра, еще больше убеждая Катрин, что на этот раз она движется в правильном направлении. Стоило ей приблизиться к заветному коридору, до нее добрались еще две женщины в белых халатах, силой развернули, и начали вдалбливать недалекой иностранке яростной жестикуляцией, куда ей нельзя, а куда можно.
Реанимация представлялась Катрин местом, где должно быть полно призраков. Не все же операции в этой больнице заканчиваются удачно. Тем более, только в реанимации и можно было отличить мертвых пациентов от живых – живые там на своих ногах не передвигались.
Катрин слабо верила в то, что ей удастся вот так в лоб пройти до реанимации, но все же надеялась на шанс, что все медсестры и врачи в крыле одновременно окажутся заняты где-то еще. Увеличила бы ее шансы маскировка под врача? Катрин достала свой неизменный смартфон и набрала в поисковике «форма медсестры». Браузер радостно вывалил ей десяток ссылок на секс-шопы. Катрин рассеянно ткнула на первую ссылку и пропала в недрах этого сайта на битую четверть часа, размышляя, стоит ли сделать оттуда заказ по своим надобностям, и если да – то на какой адрес. Мало ли – вдруг посылка или извещение доберется до нее, когда Максим будет рядом?
Следующим пунктом назначения был морг неподалеку от больницы. Прямо перед входом стояла тележка с цветами и ценниками, рядом на складном стульчике сидела сама цветочница в темном пальто в полоску.
– Наживаетесь на чужом горе! Как не стыдно! – надрывалась перед ней какая-то женщина.
– Пойдем, мама, пойдем, – тянул ее за рукав молодой человек. Что мать, что сын – оба были в черном с ног до головы, даром что пришли не на похороны, а только на опознание трупа.
– Не бесплатно же мне их отдавать, – меланхолично отвечала цветочница. Но даме в трауре было, кажется, все равно, на кого и по какому поводу изливать свою истерику.
Катрин проскользнула мимо них, после недолгих колебаний прошла в комнату, где тела ожидали отправления в последний путь. Хранилище напомнило ей камеры хранения на вокзале – такие же лаконичные шкафчики вдоль стены, с виду и не скажешь, что за мрачный груз покоится внутри.
Она постояла в центре комнаты. Было тихо, только с улицы отголосками доносились крики вдовы. Больше ничего.
Когда Катрин обернулась, она увидела, что в углу возле входа за письменным столом сидят человек в белом халате, видимо, патологоанатом, и взъерошенный мужичок. Перед