обычно, он не говорил о том, когда начнет наступление, но нетрудно было догадаться, когда это случится, после того как командующий спросил у Мазурова, могут ли штурмовики высадиться на форты этой ночью.
– Конечно, – кивнул Мазуров.
Бывало, что вновь прибывшие части после утомительной многодневной дороги прямо из эшелонов отправляли на передовую закрывать ту или иную брешь в обороне, не давая им даже передохнуть. Мазуров понимал, что и их тут же отправят на задание, но интересно было бы узнать, что сделает Брусилов, получи он отрицательный ответ. Их повезут в казармы, вместо того чтобы везти на летное поле, или пустят в атаку в первой линии наступления, как наименее ценное пушечное мясо?
– Рад был познакомиться, удачи вам, – наконец чуть смягчился Брусилов. – От вас многое зависит в этом наступлении.
Мазуров уже было приготовился выслушать пафосную речь о долге перед Родиной, о том, что во имя ее надо не жалеть себя, но, к счастью, Брусилов понял, что слова эти не нужны. Немного молчаливый майор и вправду произвел на него впечатление своей уверенностью.
2
Аэропланы укрыли маскировочными сетками, но днем обмануть они могли разве что новичка, который впервые сел за штурвал истребителя и больше следит за тем, что творится вокруг него, опасаясь, что в любую секунду появится неприятель и тогда его первый полет может стать и последним. Для более опытного пилота сразу станет понятно, что скрывается за этими маскировочными сетками, но русская авиация имела в воздухе чудовищное превосходство, и воздушные бои происходили гораздо ближе к линии фронта, а этот аэродром можно было считать тыловым, хотя до форта «Мария Магдалена» от него всего-то два часа лета.
Штурмовики добрались до летного поля, когда небо сделалось совсем серым и издали аэропланы казались не более чем холмиками, поросшими редким кустарником. Но стояли они в ряд, и закрадывалось ощущение, что возникли они не без помощи человеческих рук.
Дорогу размыло, грузовики вязли в этой жиже, буксовали, все больше и больше погружаясь в нее, как в топь. Частенько самостоятельно они уже не могли из нее выбраться, и тогда штурмовикам приходилось выбираться из кузова и толкать грузовики, так что к концу пути все перепачкались в грязи.
– Так незаметнее будет, отличная маскировка эта грязь, – пошутил кто-то, но шутка вышла неудачной, и мало кто ей улыбнулся.
Задерживаться на этом аэродроме пилоты долго не думали, так что для проживания зарыли в землю несколько срубов и присыпали их сверху землей. Разместиться там могло несколько десятков человек, но и тогда бы они сидели друг у друга на плечах, а на прибытие трехсот штурмовиков никто и не рассчитывал. От дождя спрятаться было негде, за исключением трюмов аэропланов, но, пока с них сняли маскировочные сетки, прошло не менее получаса, и ко всем прочим бедам все вымокли и продрогли.
Аэропланы модифицировали специально для штурмовых операций, прорезав в них двери не между крыльями,