у статуи, но уже не Олимпийского божества, уже не классической красоты – лицо эллина: слишком подвижное, чрезмерно человеческое в отражении на нем всех обыденных страстей. Сосуд несравненной красоты. Да, но что в нем содержалось? Как жаль, подумал он. Надо было немного более серьезно задаться этим вопросом, прежде чем связываться с невыразимо отвратительной ему теперь Бабз. Впрочем, Бабз была женщиной. А для такого исключительно гетеросексуального мужчины, как он, задавать женщине вопросы, подобные этому, представлялось совершенно невозможным. Как, несомненно, не смог бы критически оценить любитель мальчиков этого скверного юного полубога, сидевшего сейчас в ногах его постели.
– Доктор Роберт не знал, что вы отправились на Ренданг? – спросил он.
– Знал, разумеется. Об этом знали все. Я отплыл туда, чтобы привезти обратно свою матушку. Она гостила там у каких-то своих родственников. И мне было поручено сопровождать ее домой. Все обстояло совершенно официально.
– Тогда почему вы не хотели, чтобы я сообщил о нашей там встрече с вами?
Муруган колебался ровно секунду, а потом посмотрел на Уилла вызывающе.
– Потому что не желал огласки факта своей встречи с полковником Дипой.
Ах, так вот в чем дело!
– Полковник Дипа потрясающая личность, – сказал он вслух, закидывая сладкую наживку в расчете завоевать доверие собеседника.
Рыбка клюнула с поразительно наивной быстротой. Сумрачное прежде лицо Муругана вдруг засветилось энтузиазмом, и внезапно перед Уиллом возник Антиной во всей своей противоречивой прелести.
– Я считаю его восхитительным, – сказал он и впервые с того момента, когда вошел в комнату, как показалось, заметил существование Уилла, одарив его самой дружелюбной улыбкой.
Восхищение полковником заставило его забыть о неприятных ощущениях, сделало возможным, пусть ненадолго, полюбить всех – даже этого отталкивающего незнакомца, которому пришлось отдать долг благодарности, наступив на собственное горло.
– Посмотрите, как много он сделал для Ренданга!
– Он, несомненно, приносит Рендангу немалые блага, – согласился Уилл несколько уклончиво.
Облако набежало на сиявшее только что лицо Муругана.
– Здесь так не считают, – сказал он, нахмурившись. – Они полагают, что он ужасен.
– Чье это мнение?
– Да практически всеобщее!
– И потому не хотят, чтобы вы встречались с ним?
С выражением лица хулиганистого школьника, натянувшего «нос» в спину отвернувшемуся учителю, Муруган триумфально усмехнулся:
– Но они-то думают, что я неотлучно находился при матушке.
Уилл ухватил суть сразу.
– Стало быть, ваша мама знает, что вы видитесь с полковником? – спросил он.
– Конечно.
– И не возражает против этого?
– Она всегда только «за».
Но это нисколько не поколебало уверенности Уилла, что он не ошибся относительно Адриана и Антиноя. Неужели женщина настолько слепа?