будто нет на свете больше ничего интересного.
Страна ностальгий
Удивляюсь многогранности прошлого.
Иногда его хотелось вернуть, была такая тоска, по тем кухням, по тем темам, то тем эмоциям, по тем людям. Но вообще, чаще всего, прошлое возникало вспышкой в голове, сбрасывая на меня ворох разноцветных звуков, красок, мыслей, точек зрения, всё это скорее уносило за собой, поражало своей ни на что не похожестью, чем расстраивало своим отсутствием в настоящем.
Люди сильно поменялись, мир как будто бы поменялся тоже, но нельзя было сказать наверняка – так ли это, может, это только ты, ты сам, почему-то перестал писать стихи, отодвинул подальше волшебство, перестал смеяться над глупостями и уделять время малому.
В жизни стало мало дурости. Дурость – это когда ты нерационально используешь свои ресурсы, относительно твоей цели и цели человечества.
Только дурости хочется такой, чтобы приносила радость, а не просто была глупой. Может быть, сделать себе на лето шапочку из фольги?
Конечно, как раньше, не устроить тусу, не напиться там, не болтать всю ночь о вечном, и о невечном, это уже выпало из картины мира, ты понимаешь, что это бессмысленно, что если тебе не интересно с людьми на трезвую голову, то с ними, скорее всего, вообще не стоит общаться, но вот бы… Вот бы взять эту атмосферу, и положить её прямо сюда, и желательно, чтобы ты это чувствовал не один. И не с призраками бурной молодости, для которой двери были открыты настежь и окна. А были вокруг такие же все неприкрытые, тошнотворные, честные, не обточенные волнами жизненных неурядиц.
Да это они только в прошлом такие. Ты строй, строй своё настоящее, надо просто найти правильный баланс между дуростью и безупречностью, надо просто уметь включить в голове у себя в нужный момент молодой mode, чтобы раз – и ты мыслишь снова категорично, беззаветно и наивно, но от этого такая свобода! Она там, в будущем: все дороги, ни одна из которых не пройдена, открыты перед тобой, и ты пьян скорее от этого ощущения, чем от чего-то ещё.
Ты велик своей дуростью, прекрасен, мил, смешон, дышишь полной грудью, черпаешь воздух, искрящийся вокруг мечтами, как амброзию, как сладкий нектар. Надежды – драгоценные камни, ты не видишь ни их очертаний, ни их непрактичности, а только на стене – блики, когда в них играет свет. Как на стене той пещеры, где один английский философ видел тени людей вместо людей, ты видишь солнечных зайчиков, преломленных твоими надеждами. Тебе плевать на европейскую философию, ты знаешь, что истина не в книгах, и не в вине, а в тебе самом. В глазах людей вокруг. Она живая, трепещет, как маленькая птичка, в клетке из слов.
А теперь и ты – та самая птичка, больше, чем смотрящий на неё. Теперь надежды – всего лишь ограненные прозрачные камни, и их отблески не играют от солнечных лучей на стене, потому что ты эти камни заполучил, изучил и спрятал в коробочку.
Страна-оазис
Грусть не проходила несколько