отдалённые орудийные раскаты.
На дороге стали появляться большие воронки от разрывов авиационных бомб.
По прибытии в район сосредоточения мы поставили СУ на опушке леса, замаскировались. Перед закатом солнца нас, офицеров, собрал командир полка, стояли наготове две грузовые автомашины. Командир выстроил нас около них и кратко объяснил, что едем на передовую рекогносцировки местности для наступления. Затем дал команду: «По машинам!».
Проехав по временному мосту через небольшую речку Нейсу, где был плацдарм наших войск, мы увидели полуразрушенную деревню, в подвальных помещениях которой в укрытиях находились пехотные подразделения. Противотанковые орудия были хорошо замаскированы. Высоко над землёй в развилке большой берёзы висел труп серой лошади, очевидно, её отбросило туда взрывной волной. Над ней кружили стаи ворон. Когда нашему взору предстала такая картина, то мы, новички, стали, наконец, осознавать, что значит война.
Оставив автомашины в деревне, мы пошли полем, затем углубились в лес. Вокруг стояла тишина, но в этой тишине прослеживалась какая-то насторожённость. Лес сменился парковой буйной зарослью. На высоком косогоре стоял довольно солидный кирпичный двухэтажный особняк, в него тянулись телефонные провода, очевидно, здесь размещался командный пункт передовых частей. Отсюда хорошо просматривался передний край немецкой обороны, видны были проволочные заграждения.
Соблюдая маскировку, командир полка поставил задачу, указав передний край противника, который был виден с этой высотки. Каждой батарее он дал направление движения боевых порядков и сектор обстрела, а после проверки усвоения задачи подразделениями, командирами артиллерийских СУ поздно вечером вернулся на место сосредоточения нашей части. Поужинали, но спать нам не пришлось, в темноте ночи вывели машины из укрытий и повели их с полной светомаскировкой, кое-где командир вылезал из машины и, просвечивая переносной лампой, показывал путь движения.
Остановили СУ вблизи командного пункта. Ночь, тишина, только от лёгкого дуновения ветерка зашумели кроны деревьев. В пять часов утра началась артподготовка, грохот орудийных выстрелов и разрывы снарядов превратились в сплошной общий гул, дрожала земля, кроны деревьев трескались от пролетавших мимо снарядов.
Как внезапно началась артподготовка, так внезапно она и прекратилась. Начался рассвет. На востоке поднималась заря. Пошли в наступление танки СУ. Вот мы уже миновали проволочные заграждения и увидели, как лежит убитый солдат: в руках у него были ножницы, которыми он резал стальную проволоку для прохода нашей пехоты.
Я веду машину по разбухшей по-весеннему земле, мотор ревёт на пределе. Температура воды в моторе поднялась до ста пяти градусов. Раздался приказ от командира: остановить машину. Вызвали ремонтную бригаду.
Впереди, метрах в десяти, подорвалась на минах самоходка нашей батареи. Порвалась гусеничная лента. Когда из этой машины вылез