и молодых.
Так как обе вдовицы приятельствовали с Кульбачихой, дед был осведомлён обо всех перипетиях их жизни и тайных мечтаниях более, чем положено знать постороннему лицу, однако и он не очень-то верил, что при таких своеобразно-отличительных достоинствах бабке когда-нибудь удастся пристроить подружек замуж. Такое неверие раздражало Кульбачиху, и она начинала выговаривать деду, что он ничего не смыслит в женской красоте: «Чё б ты, старый, понимал? Ты б меня не донимал! Капиталей есть у вдов! Этот довод стопудов!». В ответ дед начинал иронизировать над бабкиными критериями привлекательности, сотрясаясь от смеха и кашля вперемешку, выплетая Бог знает что: «Что сказать о той-другой? Образ видится нагой и такое лепится, что кругом нелепица. В чём моя инспекция? Данная комплекция столь оригинальная, что мечта финальная не в ближайшей перспективе. Так что ты крутись ретиве!». Своими сомнениями дед как-то поделился с забежавшим к старикам Еросимом.
Кульбач: Тут у нас в достатке вдов
Мается по столь годов.
Бабка всё у них сидит,
В уши вдовушкам дудит,
Обещая новый брак.
Те в плену у ейных врак.
Обещаешь – так добудь!
Еросим: Мож пристроит как-нибудь.
Кульбач: Ну, нашла б хоть инородца,
Аль калеку, аль уродца.
Кульбачиха: Им такие не нужны.
Им наружности важны
И вообче обеспеченье.
Кульбач: Сами-то – не огорченье?
Взять хоть ту бабёнку то́щу —
Не возьмёшь рукой на ощупь.
А как с тучной закрутить?
Рук не хватит обхватить!
Кульбачиха: Не тебе же их хватать!
Так что нечего мечтать!
Кульбач: Там – сплошные плоскости,
Там – одне громоздкости.
Ту бы надо обстругать,
Той бы сала подстегать.
Но философически,
Всё в них специфически.
Крупом та внушительная,
Нравом – нерешительная.
А подружка, хоть тщедушна,
До мужчин неравнодушна.
Взгляд-то – ищущий и ждущий,
С тайной мыслью, как крадущий.
В данной ситуации
Нет ажиотации,
Чтоб подружками пленяться.
Еросим: Да, такие не приснятся!
Кульбач: А приснятся – страх, кошмар!
Кульбачиха: Ха, ваш брат-мужик – комар:
Присосётся – будь здоров!
Кульбач: Вновь поклёп на комаров!
Комарихи не сосут?
Их на выгонах пасут?
И даже уже известные нам кумовья Евлам и Сидорий, ничуть не озадаченные тем, что сами женаты отнюдь не на писаных красавицах, любили позубоскалить, причём смачно и с толком, обсуждая параметры фигур несчастных вдов.
Сидорий: Таковой была рождённой
Полноты непревзойдённой.
Та худее вон на сколь,
Раздери её куколь!
Евлам: Очень уплощённая,
Как неоснащённая
Женской принадлежностью,
Что с призывной нежностью
Так