на наследование, то бишь ей, Серилле, придется отсюда съезжать и искать гостеприимства под кровом какого-нибудь другого торговца. А это значит – прости-прощай таким трудом завоеванная независимость. Вещественно выражаемая этими вот стенами. Которые она уже привыкла считать собственными. Нет-нет, ни в коем случае нельзя подобное допустить!
Серилла пыталась помешать сбору Совета, тактично, но твердо намекая, что еще рано, что торговцам из старинных семей слишком опасно собираться всем вместе, – не приведи Са, еще нападут! Увы, никто больше не желал слушать ее.
А ведь единственное, что было нужно Подруге, – это время. Время, чтобы завязать прочные связи. Чтобы окончательно разобраться и понять, на кого следует воздействовать лестью, а кому нужно пообещать земли и титулы. Время – чтобы, возможно, дождаться птицы с вестями из Джамелии. Один торговец уже показал ей письмо, принесенное такой птицей. Оно было от его торгового партнера в столице. Туда, оказывается, уже докатились слухи о гибели сатрапа, и смута выглядела неизбежной. «Хорошо бы, – гласило письмо, – сатрап прислал нам весточку, написанную собственноручно, и тем рассеял опасные сплетни!» Серилла тотчас отослала в столицу послание, в котором вредные слухи решительно опровергались, она же, в свою очередь, спрашивала, кто в столице первым получил письмо насчет смерти сатрапа. И кто был отправителем. Она весьма сомневалась, что получит ответ, но что еще она могла сделать? О, ей бы еще денек! Еще хоть недельку! Совсем немного времени – и она была бы вполне уверена, что сумеет справиться с Советом. И вот тогда-то… Тогда-то, с ее блистательным образованием (уж где им с нею равняться!), с ее опытом и познаниями в политике и дипломатии, она сумела бы привести Удачный к миру. Она показала и объяснила бы им компромиссы, на которые необходимо пойти. Она объединила бы разобщенный народ Удачного и, опираясь на это единение, разобралась бы с калсидийцами.
Вот тогда ее власть в этом городе упрочилась бы воистину непоколебимо.
Время! Ей было нужно лишь время!
А Роника неумолимо отнимала его у нее.
…Роника вошла в комнату стремительным шагом, мало соответствовавшим ее возрасту. Она несла под мышкой толстую амбарную книгу.
– Доброе утро, – коротко поздоровалась она с Сериллой. Служанка как раз выходила из комнаты, и Роника проводила ее глазами. – Может, проще было бы мне самой объявлять о себе? Хлопотно каждый раз искать служанку лишь для того, чтобы та стукнула в дверь и назвала мое имя!
– Конечно проще, – с холодком в голосе отозвалась Серилла. – Но так не принято!
– Не забывай: ты в Удачном, – ровным тоном парировала Роника. – Мы тут, знаешь ли, полагаем глупостью попусту транжирить время ради того лишь, чтобы произвести впечатление! – Она говорила так, словно наставляла в хороших манерах непослушную дочь. А потом, не спрашивая и не ожидая позволения, подошла к письменному столу и раскрыла принесенный гроссбух. – Вот, смотри! Кажется, я нашла