половины человечества, под весьма одобрительное кряканье после каждой очередной рюмки нашего записного женоненавистника монаха, читал крайне поучительную лекцию о превратностях дамских каприз коллеге своему, ещё не познавшему по молодости ужасов семейной жизни. По случаю знаменательного дня строил базис своих выкладок на легендах о вышеупомянутой княгине Ольге.
История фемины сей, говорил я, край как любопытна и познавательна. Судя по той глубокой иронии, с которой мамы-папы дали ей с роду имя Прекрасна, девиантное поведение у девицы было замечено ещё с сопливого детства. С трудом вытерпев асоциальные выходки отроковицы до её десятилетия, родичи скоренько сосватали юную хулиганку, с глаз долой – из сердца вон, князю Игорю. Свёкор же её Вещий, князь Олег, глядя на такой прекрасный подарочек, свалившийся ему, как снег на голову, пытаясь избежать насмешек соседей и друзей, быстренько переименовал невестку в Ольгу, что тоже, ясное дело, улучшений в её характере отнюдь не принесло. Впрочем, честно говоря, и муженёк ей попался под стать – тоже не подарок. И глупый, как выяснилось, и жадный, и развратный одновременно, даром что Рюрикович. Папаша, Вещий Олег, пока ещё был во здравии, справлялся с державою всё как-то сам, не подпуская к штурвалу милых чад. Но выдержал закидоны молодожёнов тоже не долго, лет десять, не более. После чего внезапно впал в некрозоофилию, до неприличия смущая собственную дружину гамлетовскими беседами с черепом своей дохлой лошадки. За сим, не смотря, судя по прозвищу, на явные наличия дюжих паранормальных способностей, неразумно допустил покусание себя мимо проползающей рептилией в левую ножку повыше княжеского сапожка прямо до смерти. Вот тут-то его сынок с невесткой и развернулись.
По готовности замеса извлёк подошедшее тесто и незамедлительно кинулся гнуть кулебяку. Загибал аскетично скромно, как и было задумано мной ещё в прошлом тысячелетии, всего о двух углах. Под первый угол победно легла нежная куриная грудка, мельчайше сёк её ножом и мешал с толчёным варёным картофелем, добавлял перцу, соли и совсем немного, для сочности, полуколец припущенного на смальце лука. Под второй угол кулебяки назначал зелёный лучок и крошёные варёные вкрутую яйца, к ним добавил затейливо завитые стружки коровьего масла и укроп. Таинство сотворения пирога сопровождал дальнейшим поддержанием нашего высокоучёного коллоквиума.
Науськанный женушкой-злодейкой, князь Игорь наконец-то дорвался у проживавших по неразумию неподалёку древлян, до вкусной и забавной процедуры отъёма у кулачья неправедных накоплений в пользу государства и, уже возвращаясь с конфискатом из древлянского Искоростеня, решил, как говорят лётчики, зайти на второй заход. «Идите с данью домой, а я возвращусь и похожу ещё», сказал он своим ратникам и вернулся в гордом одиночестве к обобранным древлянам. Можно, конечно же, пространно и долго обсуждать данный факт, но ведь всем