сидевшего вместе с громилой-выскочкой) с бумажным пакетом в руках. Свет прожектора внезапно устремился в мою сторону. Люди, окружавшие меня всего секунду назад, расступились и не сводили с меня глаз.
Мои легкие сокращались, как сумасшедшие. Фотографии моего неудачного прошлого сменяли друг друга, раз за разом нанося удары по сердцу.
Кейт спустилась прямо ко мне со счастливой улыбкой, словно спасла от голода очередное затерянное во времени племя.
Я была тем самым ребенком, которому дают конфетку зажиточные дяденьки из продвинутого мира. Я оказалась тем забитым грязным щенком, которому бросают кусок полусгнившего хлеба.
В конце концов, со слов Кейт, я являлась отстающим в развитии учеником этой замечательной дружной школы.
Меня надо спасти. Мою ограниченность нужно превозносить, чтобы каждый из присутствующих усвоил, что с такими, как я, нужно проявлять терпение и понимание.
Ведь на моих плечах такая невероятная ноша. Моя роль ― быть куклой для игр, удовлетворять потребность богатенькой Катарины в бескорыстности и гуманности.
Директор прослезился от умиления, учитель литературы беззвучно хлопала в ладоши. Никто не знал, как реагировать на представление победительницы. Никто не понимал, сделала она это во благо или чтобы в очередной раз подчеркнуть мою ущербность. Единственное, в чем я была уверена, ― это в необходимости сдержать порыв слабости и жалости к себе.
Мой взгляд вновь устремился на экран: мы с мамой задували свечи на моем четырнадцатом дне рождения. Эти лица улыбались всем присутствующим, но только я знала, сколько боли они увидели потом. Только я знала, что спустя несколько часов после этого праздника, мое сознание погрузилось в долгий, мучительный сон.
Только я знала, какой болью он отзывался и по сей день, каждую ночь, каждую секунду после захода солнца, когда моя голова касалась подушки, и я понимала, что утро для меня может и не настать.
Я улыбнулась вместо того, чтобы показать свои слезы. Кейт всучила мне пакет и горячо затрясла руку, улыбаясь на фотокамеру. Трей так часто щелкал затвором, что этот звук замер в моих ушах, будто заключенный в ловушку. Я смотрела в одну точку, прямо перед собой, представляя, как сбегаю прочь из этого места.
Я что, просто кукла? Ничего не почувствую, если говорить обо мне как о мусоре? И вот, как назло, я ведь никогда не смогу забыть этот день!
Предполагалось, что это будет замечательный вечер. Я надела лучшее платье, накрасила глаза, хоть для меня это и было настоящим испытанием. Но вместо того, чтобы наслаждаться своим пребыванием на празднике, я вдруг захотела провалиться в то беспамятство, на которое потратила несколько лет жизни.
В зале наконец раздались аплодисменты и свист. Прожектор проводил Кейт до самой сцены, оставив мои дрожащие глаза в темноте. Корона оказалась на голове брюнетки, и со всех сторон вновь раздались возгласы и одобрения.
Я незаметно для окружающих