пяти утра
ты есть пример: Рожденный ползать
лежать не может ни хера!
Как мы завидуем, миряне,
когда – женат на небесах —
идешь ты с Рути-с-фонарями,
один есть твой, один ты сам!
Как мы от зависти закисли,
когда признал не утая,
что «внутренних, простите, смыслов
в тебе, Тарасов, до хуя!»
Еще та раса ты, Тарасов —
лишь для полиции «адон».
Но что пардон, адон Тарасов,
то, как известно, и пардон!
Но нам и эдакий сгодится,
а в крайнем, с Рутенькою, но
в другой раз вздумаешь родиться,
так это даже не смешно.
Рождественская ода
О
Дамиан высокородный
собой хороший боже но и
отнюдь
некрупный но природный
отнюдь
не костный и спинной
мозг головной его владельцу
служил в ладу с зубастым ртом
и
тот кто плохо знает тельце
поймет о чем я
но потом
и дело не в коварстве
то есть
субъект наш кладбище достоинств
как то: харизма нюх и вкус
либидо бойкость даже совесть
в которой он бредет по пояс
о чем в Афуле сложат повесть
на весь улус!
А ну
вооруженным оком
прицепимся к нему
когда
сидит усевшись на высоком
плешивый щеголь враг труда
на взнос милорд на пай повеса
и на откат купец
хотя
вот так посмотришь на балбеса
и радуешься как дитя
с тех пор как в Демке хромосомки
в упор
жидовки да масонки
сошлись в узор
но
умолкаю меру зная
но
тема
хоть и козырная
мне шепчет «на хуй! обнимаю»
как говорил один членкор
И
все ведь сам бля
без ансамбля
ресурсу – воля да резцы
за что
мундир ему и сабля
осталось царства под уздцы
не удался он но удался
на понт на славу и на вид
неописуемым остался
лишь простатит и аппетит
да пара строчек с рифмой глупой
причем ответ не «Гваделупа»
а скажем кровь любовь морковь
что
между прочим
повод тоже
в прихожей ада корчить рожи
и
мерять бакенбард похоже
чтоб
выгнуть бровь
В том-то и дело отщепенцы
что
резолюции Кремля
вас
невиновных как младенцы
за шиворот – в писателя
вообще
когда пробьют куранты
говномешалкой по звезде
в литературу прут таланты
чтоб в Лондон в прозе или где
при оживленьи диктатуры
есть