полезно для кровопревращения.
– Да нет, – смутился Рюмин, – я имею в виду вообще… коньки отбросить.
– А зачем коньков отбрасывать куда-то? Это, наверное, образ из русского фольклора? Или из замечательной поэмы-сказки Павела Павловича Ершова про конька-горбунька? А вы, господин атташе, большой эрундит!
– Немного есть, – на сей раз охотно согласился Рюмин, допивая пиво. – Уж чему научили в нашей Школе… Ну, спасибо вам, профессор, за беседу. Много интересного вы мне сообщили, будет над чем подумать. И в Цукубу надо съездить – уточнить кое-какие детали. А насчет премии вы не беспокойтесь, будем ваши «За и против» продвигать. Есть у меня в Союзе писателей свои людишки, помогут. Только поторопитесь, пока комета не прилетела.
Он поднялся, слегка отдуваясь, натянул пиджак и, прихватив торчавший в пластиковом стаканчике счет, двинулся к кассе у дверей. Мияма шел следом, ощупывая в кармане конверт из плотной бумаги.
Глава II
Вечер в Нагорном
Лиловый июньский сумрак сгущался над деревней Нагорное, окрашивая в пастельные тона стены Академии Службы внешней разведки. Генерал Гребнев снова нажал кнопку на пульте, кондиционер приветливо пискнул в ответ. Мощности «панасоника» явно не хватало на огромный кабинет с высоченным потолком. Под эдакую кубатуру давно надо было делать центральное кондиционирование, но нельзя же было запустить иностранных спецов! Уж они бы здесь такого намонтировали! А поручить нашим – так потом весь бюджет уйдет на ремонт. Обыкновенная история… Вот и остались с этими лицензионными игрушками. Приходится страдать за национальную идею.
Раз в неделю, в пятницу, первый заместитель директора СВР генерал Гребнев приезжал в Академию проводить семинар с педсоставом, так сказать, в порядке повышения квалификации. Будь на то его воля, он бы вообще переехал сюда, в хлебниковский лесопарк под Мытищами, из «леса», как окрестили их двадцатиэтажный бетонный билдинг – официальную штаб-квартиру в Ясенево. Здесь не было той давящей атмосферы «холодного дома», в котором каждый чувствует себя под колпаком, а в начальственном кабинете 2131 на третьем этаже заседает некто, облеченный полномочиями, но начисто лишенный творческого воображения. Здесь нет в фойе помпезной галереи портретов суперагентов былых времен. И мебель здесь уютнее. Впрочем, может быть, это только кажется.
Генерал встал из-за стола, чувствуя спиной взыскательный взгляд нового президента.
Невольно оглянулся на портрет и поморщился. В последнее время нервы стали сдавать – годы, наверное, берут свое, – а ведь были что твои стальные струны. Да, этот тоже считает, что всех видит насквозь: хочет выдать желаемое за действительное. Но харизму за деньги не купишь, не выпросишь и в кредит не возьмешь. Конечно, президентами не рождаются, но одни восходят на вершину пирамиды по призванию, а других возносит слепой случай. Кому повезло, того и вознес, так что личные качества тут ни при чем.
Когда в начале девяностых внешнюю разведку стали трясти и реорганизовывать, Гребнев всерьез подумывал о том, чтобы