трубке прозвучал женский голос:
– Мистер Генри хочет вас видеть.
Джек сделал гримасу:
– Скажите ему, что я уже уехал домой.
– Мистер Генри приказал мне позвонить вам домой, если я не застану вас на работе…
– Что случилось? Какое-нибудь чудовищное происшествие или еще нечто подобное?..
– Будет лучше, если вы сами придете сюда. Мистер Генри, по-видимому, в очень дурном настроении.
И она положила трубку.
Поднимаясь к нему, Джек ломал голову, зачем его вызвали так срочно. И не находил отгадки. Правда, была одна историйка с записью служебных расходов, но не в обычаях Генри было придираться к таким мелочам. Возможно, его рассердило то, каким образом Джек ввел Мендетту в курс процесса Райсона? Но ведь патрон сам распорядился написать ту статью…
Он толкнул дверь с матовыми стеклами и вошел. Генри, высокий, дородный субъект, нервно шагал по своему кабинету с потухшей сигарой в зубах. Он поднял глаза и взглянул на Джека.
– Закрой за собой дверь! – пролаял он вместо приветствия. – Слава богу, ты наконец-то явился!
Джек молча уселся в кресло, небрежно перекинув ноги через подлокотник.
– Извините, патрон, но я пришел сразу же, как только она позвонила.
Генри продолжал ходить по кабинету, яростно жуя остатки потухшей сигары.
– Ты знаешь Джерри Гомслея? – внезапно остановившись, спросил он.
Джек неопределенно пожал плечами:
– Славный парень. Модный танцор у Грентома. Хороший тип.
– Ах так! – Генри приблизился к нему. – Хороший тип?! Без шуток? Так вот, этот тип может стоить нам с тобой работы!
– Как? – Джек был искренне удивлен. – Что случилось?
– Этот грязный малый прошлой ночью пытался изнасиловать миссис Польсон!
– Что?!
Джек, уже поднявшийся на ноги, вспомнил миссис Польсон и громко расхохотался. Обессиленный, он опять опустился в кресло и продолжал хохотать во все горло; Генри склонился над ним, с лицом, потемневшим от ярости.
– Заткнись, ирландская свинья! – заорал он. – Нашел чем забавляться! Заткнись, ты понял?
Джек вытер глаза.
– Извините, патрон, – сказал он, – но вы хотите, чтобы я всерьез принял эту историю? Это невероятно! Не говоря даже о том, что она годится Джерри в матери, она обрюзгшая и громадная, как настоящий слон.
Генри усмехнулся:
– Не хочешь ли ты, чтобы я передал это Польсону? Он форменным образом сидит у меня на шее. Господи боже ты мой, послушал бы ты его сам, он полон черной злобы!
– Да, но что кроется за всей этой историей? Вы, патрон, не хуже меня понимаете, что это вздор. В чем же дело? Чего он хочет от вас?
Генри потряс в воздухе сжатыми кулаками:
– Он хочет шкуру Гомслея. Он хочет закрыть клуб Грентома, он требует крови! Он готов убить…
Как раз в это мгновение зазвонил телефон, и Генри бросил на него подозрительный взгляд.
– Готов держать пари, что это опять Польсон, – проговорил он.
Даже