девушка, даже не понимая – мыслит ли она или говорит вслух.
– Что вы сказали? – спросил мелодичный девичий голос.
Повернувшись, Хенси увидела невысокую девушку-подростка, которая так не вовремя – или вовремя – достала из ушей наушники и услышала вопрос брюнетки.
– Ничего… – ответила Хенси, вновь впиваясь взглядом в конец длинного помещения, где скрылся парень. – Вам послышалось…
Девочка пожала плечами, простодушно говоря:
– Извините.
– Ничего, – сквозь зубы стальным тоном процедила девушка, разворачиваясь и устремляясь прочь из здания.
Выскочив, почти выбежав на улицу, девушка не слушающейся рукой достала сигареты, пытаясь подкурить. Пальцы дрожали, её всю буквально колотило, наконец-то подкурив, Хенси один раз затянулась и направилась к машине. Плюхнувшись на сиденье, она сразу же надавила на газ, набирая скорость, закрывая дверцу уже на ходу, не заботясь ни о соблюдении правил дорожного движения, ни о собственной безопасности.
Она гнала так, как не гнала никогда в жизни, нарушая правила, подрезая другие автомобили, даже не замечая этого. Логичным дополнением картины стал бы звук полицейский сирен, что сели на «хвост» лихой гонщице, но их не было.
Кое-как вписавшись в парковочное место, и чудом не задев соседний автомобиль, Хенси выскочила из машины, даже не закрывая её, бросая ключи в замке зажигания. То, что машину могут угнать, заботило её сейчас меньше всего.
Купив две бутылки рома, девушка вернулась в автомобиль, сразу же открывая бутыль и жадно прикладываясь к горлышку. Остановив себя после четвёртого глотка, она снова надавила на газ. Она спешила домой, спешила так, как никогда не спешила. И, ворвавшись в дом, оцарапав ко всем чертям машину о дверь гаража, помяв её бок, девушка вновь схватила бутылку, опустошая её залпом наполовину. Горький, сорокоградусный напиток обжёг горло, глаза заслезились. Зажмурившись, чувствуя, как по щекам потекли две едкие, горькие слезинки, Хенси открывала и закрывала рот, даже толком не вдыхая. Всё внутри неимоверно жгло, и дело было не только в крепком спиртном на голодный желудок.
Дело было в картине мира, которая вмиг рухнула в руины, в пыль, рухнула вновь…
Сделав ещё несколько больших глотков, отчего слезы вновь потекли по щекам, Хенси утёрла щёки и рот рукавом, размазывая жгучую влагу по лицу, по дорогой коже, из которой была сделана куртка. Наконец-то придя в себя, придя в той степени, в которой это было возможно, девушка вспомнила про телефон, который как раз перестал разрываться в её кармане, разрываться уже в пятый раз.
Не смотря на экран, девушка набрала номер и приложила аппарат к уху. Ашот ответил после второго гудка:
– Алло, Хенси? – его голос звучал встревожено. – С тобой всё в порядке? Где ты?
– Извини, Ашот, – ответила Хенси, утирая потёкший нос, делая маленький глоток. – Я не слышала, что ты звонил…
– А где