от локатора. Боцман отбивает на баке в рынду: «якорь чист».
– Средний вперед! – приказывает капитан.
Я поворачиваю рукоятки машинного телеграфа на “средний вперед”.
Пароход, набирая скорость и вздрагивая всем корпусом, движется на выход из ковша.. Когда мы проскакиваем узкую щель между каменными клешнями мола, слева в месиве снегопада я успеваю заметить огни большого рыболовецкого траулера “Туман”. Его развернуло носом к причалу и грозит выбросить на стенку. Наверно, на БМРТ пренебрегли предупреждением капитана порта – не привязались крепче, а может, что-то случилось с машиной.
На полном ходу, точно призрачный “летучий голландец”, “Антарес” вырывается из плена тесной гавани и сразу попадает в черное варево штормового моря. Волны катят навстречу крутые и остервенелые. Теплоход, шипя, зарывается всем полубаком в воду. Капитан сбавляет обороты, чтобы меньше работал “слеминг”4. Ветер дует с веста, но зримо заходит на зюйд-вест. Так и есть, из Токио передают: крыло урагана, который движется с юго-востока на северо-запад, зацепит Сахалин. Капитан приказывает держать 270 градусов по гирокомпасу. Боцман крепит якоря по-походному.
– Теперь вам с третьим штурманом придётся отдуваться на мостике за невернувшегося из увольнения старпома, – объявляет мне Волошин. – Предлагаю стоять вахту шесть через шесть, я сам – с четвертым помощником утром; у него нет допуска к самостоятельной вахте. Так что, ничего не поделаешь, Виктор Сергеевич! – «сочувственно» жмёт он плечами в темноте.
Боцман и третий штурман поднимаются на мостик мокрые с головы до ног. Плащ-пальто сверкают, как антрацит. У третьего ремешок фуражки под подбородком. Он сбрасывает плащ, отправляется в каюту спать: в два часа ему на вахту.
Судно слушается руля неплохо. Правда, стоит немного увалиться под ветер, как устойчивость на курсе резко ухудшается. Да и крен достигает двадцати-тридцати градусов.
– Не сваливаться с курса! – приказывает капитан рулевому матросу. – Виктор Сергеевич, если что – я у себя!
Он убывает с мостика. Я держу локатор “на подогреве”, через каждые пять минут включаю высокое напряжение. На серебристо-зеленом экране – пусто, одни крапинки волн. Корабли уже разбежались кто куда. “Антарес” тяжело вползает на очередную гору, чтобы через минуту многотонной тушей обрушиться в преисподнюю, взрывая по бортам тучи брызг. Мачту и полубак еще можно различить в призрачном отсвете ходовых огней, но что творится за полубаком – одному Богу Нептуну известно. Самое страшное, если ударит мороз и начнется обледенение.
Откуда он взялся, этот ураган? Скорее всего, где-нибудь на юге, у солнечныx Гаваев, зародился безобидный шаловливый вихрь, который, резвясь и разрастаясь, докатился к подножию заснеженных отрогов Сихатэ-Алиня. Здесь, повстречавшись с холодными воздушными массами, двигающимися с севера, не захотел уступать дорогу и затеял жестокую борьбу – кто кого? Конечно, победу одержит холодный фронт: на его стороне зима. Но кто уступает место без боя?!..
Очутиться