все ж таки не стал говорить громко, а шагнул в купе и, наклонившись к голове господина Еренева, тихо, но не скрываясь уже от нас, сказал трагическим голосом:
– Земляка вашего убили! Ну банкира… – он оглянулся за помощью к проводнику.
– Господина Соболева, стало быть, – подсказал тот и перекрестился.
Такие слова доходят до ума не сразу и не вдруг, а потому и мы их осознали спустя несколько мгновений. И тоже осенили себя крестным знамением.
– О господи! – вырвалось у дедушки. – Неужто до смерти?[26]
– Не могу знать.
– То есть как не могу знать? – возмутился товарищ прокурора.
– Так мы за тем к вам и обращаемся, что до конца-то не знаем.
– Эх, да что ж такое творится? Ведите уже к месту происшествия.
Мы все трое поднялись со своих мест, Иван Порфирьевич взглянул на меня и дедушку, секунду поразмышлял, нужно ли нам идти вместе с ним, после кивнул в знак согласия.
– Погодите, – обратился он к проводнику. – Коротко и ясно скажите, что произошло такого, что вы решили про убийство?
– Так я открыл двери-то, а он с ножом в груди! – сообщил проводник и снова перекрестился.
– Зачем же вы открывали?
– Так господин Соболев еще с вечера велел ему на это время ванну приготовить – еще сокрушался, что только в такую рань возможность имеется, а на позже все занято, – и предупредил, что спит он крепко, но разбудить его нужно неукоснительно и обязательно.
– Все ясно! – перебил его Иван Порфирьевич, потому что все действительно было ясно настолько, что продолжать не стоило. – Пройдемте, господа.
И мы пошли по пустому коридору в вагон первого класса. У нужной двери проводник чуть замешкался, отыскивая в кармане ключи, а господин Еренев его подбодрил:
– Это вы очень правильно поступили, что дверь сызнова заперли.
Проводник чуть приободрился, быстро извлек найденные ключи и открыл дверь. Получилось так, что дверь, будучи открывающейся в сторону коридора, отрезала меня от самого входа, и мне ничего не было видно. Еренев это заметил и сказал:
– Даша, давайте так поступим, я первым гляну, что да как, и уж потом решу, стоит ли вам это видеть?
– Конечно, – согласилась я.
И в самом деле, зачем я сюда отправилась? Что за зрелище предстанет за этой дверью? Возможно, такое, что я и сама его увидеть не пожелаю.
– Дарья Владимировна! – позвал Иван Порфирьевич. – Идите сюда.
Дедушка и проводники посторонились, давая мне место, потому как Иван Порфирьевич звал меня не в само купе, а лишь к его дверям.
– Раз уж пришли сюда, так взгляните. Вдруг ваш острый взгляд да способности ваши и здесь пригодятся.
Купе, в сравнении с нашим, казалось чуть просторнее. Возможно, оттого, что в нем не было верхней полки. Ею, видимо, могла послужить откидная спинка нижнего дивана, поднимаемая на специальном устройстве. Зато диван этот уж точно был шире наших. В остальном, если отвлечься от цвета деревянных рам и прочих