же как теперь судьба. Однако за тысячи лет миллионы людей сделали веру осязаемой. Ее можно узнать, принять и жить по ее законам.
– Ну а такие вещи, как удача или предчувствие, это что – всего лишь случайности?
– Да, но они могут служить проявлениями судьбы, – ответил Рейвен. – Вспышки, в свете которых можно разглядеть суть. Всего лишь отдельные волны в бурном потоке событий. Я так это понимаю, хотя специально этими вопросами никогда не занимался.
Он поднялся и подошел к книжному шкафу. Запрокинул голову, глядя на верхние полки.
– Тут у меня где-то была одна книга. Не знаю, найду или нет.
Он поискал и не нашел.
– Ну, это не так важно, – сказал он. – Я найду ее обязательно и дам тебе почитать, если тебе действительно так интересно. В ней рассказывается о древнем африканском племени с очень странными верованиями. Они верили, что у каждого человека есть душа. Можно это называть как угодно – эго, сознание, разум, но лучше – душа. Так вот, они верили, что у каждой души есть двойник, вторая половинка, и эта половинка обитает где-то на далекой звезде. Если я правильно помню, они даже знали, на какой именно, и могли показать ее на ночном небе.
Он оторвал взгляд от книг и посмотрел на Саттона.
– А знаешь что, может быть, это и есть судьба, – сказал он тихо. – Очень, очень может быть.
Рейвен прошелся по кабинету и подошел к догоравшему камину. Он стоял, заложив руки за спину и склонив набок седую голову.
– А почему, собственно, ты так интересуешься судьбой?
– Потому, что я ее нашел, – тихо промолвил Саттон.
На экране видеофона возникло лицо человека. Он был в маске.
– Если хотите говорить со мной, – холодно и резко сказал Адамс, – снимите маску.
– Придется так поговорить, – произнес голос из-под маски. – Я – тот человек, что разговаривал с вами во дворе. Помните?
– Надо понимать, что теперь вы говорите со мной из будущего? – съязвил Адамс.
– Нет, – невозмутимо ответил человек в маске. – Я пока в вашем времени. Я за вами наблюдал.
– И за Саттоном тоже?
Человек в маске кивнул.
– Вы с ним беседовали. Что вы теперь думаете?
– Он что-то скрывает, – нехотя ответил Адамс. – И он, как бы это лучше выразиться… Он не совсем человек.
– Намерены ли вы убить его?
– Нет, я не думаю, что в этом есть необходимость. Кроме того, как я уже сказал, он что-то знает, и нам бы было очень желательно выудить из него эту информацию. Сами понимаете, убийство – не лучшее средство.
– Было бы гораздо лучше для вас, – сказал человек в маске, – если бы то, что он знает, умерло вместе с ним.
– Может быть, – сказал Адамс, ерзая в кресле, – я бы лучше вас понял, если бы вы объяснили наконец, что имеете в виду?
– Не могу, Адамс. И хотел бы, да не могу. И не имею права посвящать вас в тайны будущего.
– Не можете… Очень мило. Ну а я, со своей стороны, не позволяю вам вмешиваться в прошлое.
Про себя он подумал: