году. Кто забыл —
меня зовут Анна Абрамовна Ливитина. Мы сейчас, как грится другое, будем заниматься английским… – осмотрев по очереди лица всех студентов большими черными глазами на ромбическом костистом лице, уточнила: – Языком. Все получили в библиотеке книги «Женщина в белом»? Прошу открыть на десятой странице. Так. Будем читать и переводить.
Заглянула в поданную рапортичку, близоруко прищурилась:
– Студент Сабиров, начинайте, плиз.
Пока Рифкат читал, Анна Абрамовна стоически морщилась при неверном произношении неопределенного артикля, местами не сдерживалась, поправляла. Рифкат быстро кивал и говорил по-своему, радостно открывая рот: «Вэ». После двух десятков замечаний Анна Абрамовна уморилась, оставив бесплодные попытки.
– Достаточно, комрид Сабиров. Вэтс инаф. Переводите, что вы прочитали.
– Все?
– Что вы прочитали.
– В смысле? С начала страницы?
– Естественно, комрид Сабиров.
– …Он облизал его губы…
– Как это… Что это такое вы говорите, комрид Сабиров, как грится другое?
– Перевожу с начала страницы.
– Где это вы такое увидели?
Сабиров сосредоточенно поправил очки:
– Как тут написано: хи – это он, по-нашему, смэк – облизал, вот перевод в нижней сноске. Так, значит, дальше хис – его, липс – губы. Получается: он облизал его губы.
– Ну, товарищи, что это такое? Комрид Сабиров, как это он может облизать его губы? Вы себя послушайте только, что вы тут нам такое говорите.
– Запросто может. Вот так, – Сабиров высунул кончик языка и аккуратно провёл по губам.
Ливитина отвернулась к окну, дабы не видеть физиологического надругательства над лексикой.
– Да ну вас, трищ Сабиров. Что вы такое говорите? Почему его губы? А чьи губы он ещё в принципе мог облизать?
– Ну мало ли…
– Что значит – мало ли? Мы про это даже не говорим.
– Надо на девятой странице тогда почитать. Можно?
– О боже, какие глупости вы говорите, комрид Сабиров. Разве так говорят? Он облизал его губы? А?
Рифкат растерянно посмотрел на Мурата, который в полном недоумении тянул себя за уши вверх и пожимал плечами.
– Как грится другое, студенческая группа понимает, о чём идет речь?
Она снова близоруко ткнулась в рапортичку за списком фамилий.
– Комрид Великанова, как вы думаете, может ли он облизать его губы?
– Ну, при желании может, конечно, – краснея, высказалась комсорг, – к примеру, находясь в большом волнении. А вообще надо шире рассмотреть контекст. Или во рту у человека пересохло.
– Комрид Великанова, вы понимаете, что нам тут говорите, как грится другое? В каком таком рту, где вы рот-то узрели? У меня просто слов нет! Комрид Латыпов?
– Может, просто сказать: он поцеловал… ой… то есть…
– Комрид Латыпов, не о том думаете, как грится другое. Комрид Бармин, объясните нам.
– Он облизал губы?
– Уходите