кости умерших монахов, причисленных к лику святых. В 30-е годы всех монахов расстреляли, как людей, сеявших «опиум для народа» – ненавистную большевиками религию. Но впоследствии бум уничтожения церквей немного стих, а с началом войны Сталин решил восстановить утерянное было православие и разрешил проводить богослужения под надзором и контролем НКВД. Оставшиеся церкви, ставшие складами и овощехранилищами, очистили и превратили в молитвенные дома. Постепенно православие вошло в жизнь людей и в конечном итоге оказало существенную роль в Победе. А монастыри, и женские, и мужские, были расформированы и отданы под учебные заведения, госучреждения, архивы и военные склады.
Розе легко давалось изучение русского языка. Только незнакомая кириллица и непонятные склонения существительных вместе с предлогами не давали покоя. Почему нужно простой предмет, например, конь или лошадь, запоминать вместе с предлогом, окончанием, и еще по родам. Нет, чтобы проще, как в английском, – когда предмет не изменялся, а изменялись только предлоги: на столе, под столом, у стола, к столу. Но и это препятствие Роза быстро устранила, и вскоре могла уже прилично болтать по-русски.
Девочки быстро перезнакомились с обитательницами приюта-монастыря, которые были одного возраста с вновь прибывшими. С разными судьбами, с разным уровнем знаний, разной культурой. Некоторые были взяты прямо из тюремно-воспитательных учреждений, некоторых отлавливали из подвалов и подворотен. Те, кто постарше, пытались установить свои порядки, тюремно-лагерные, но «товарищ капитан» быстро пресек эти попытки, хотя с удовольствием выслушивал жалобы воспитанниц на нарушения дисциплины старшими ученицами.
Все занятия по школьной программе происходили в одной огромной комнате, служившей в прошлом общей молитвенной. Разбившись на «классы», девочки читали, писали, рисовали и даже пели. Розе нравился предмет «природоведение», где молоденькая «учителька» с увлечением рассказывала о видах рыб, цветах, деревьях, животных и прочих земных тварях. Про горы, долины, другие страны, моря, реки и океаны. Ничего этого Роза, как и другие воспитанницы, не знала. Они подолгу просили свою «училку» рассказывать о природе, придумывая в своих мечтах путешествия по разным континентам и морям. После окончания этих рассказов они возвращались в обыденную скудную обстановку, с полуголодным рационом, надзором и режимом. Раз в неделю в монастырь привозили мешки с одеждой, и девочкам приходилось разбирать, штопать и складывать эту одежду в отдельные пакеты. Это были собранные на поле боя или снятые с убитых солдат галифе, гимнастерки и нижнее белье – выстиранное, но требующее женских рук солдатское обмундирование.
Постепенно жизнь в монастыре налаживалась. Приезжали новые воспитанницы, в основном дети, оставшиеся без родителей, забитые и униженные. Возможно, дети врагов народа, без национальностей и прошлого. Они вливались в общую массу воспитанниц, вносили свои коррективы в процесс