первой же совместной охоты признала Дамка отца за хозяина и самостоятельно прибегала к нам в гости на обед. Было мне тогда четыре года, и жили мы на Первом городке поселка Невдубстрой. С собакой мы тут же стали друзьями, и припасал я для нее вкусненькое. Мать же запрещала баловать собаку, и я вынужден был бросаться на хитрости. Заканчивая обедать, измазывал руки в еде, подходил к Дамке и просил ее помыть мне ручки. Она с благодарностью, тщательно облизывала мне руки, и мы уходили гулять на улицу.
Однако вернемся к тому, что появилось в нашей семье, по сути музейное, штучное, уникальное австрийское бескурковое ружье. На металле гравировка – сцены из охоты, где главное действующее лицо – тирольский охотник в гетрах и шляпе с пером, ложа из натурального ореха и отделана костью. На протяжении двадцати лет ружье это для отца было большой радостью, гордостью и счастьем. Ушло оно из семьи также неожиданно, как и попало к нам. Практически просто так, за символическую плату он отдал ружье какому-то мало знакомому человеку.
Находясь в полном здравии, в возрасте 45 – 48 лет отец вдруг перестал ходить на охоту. Причина, которую он время от времени озвучивал – что, мол, ходить ему на охоту стало неприятно, поскольку перевелся настоящий охотник, и в лесу с ружьями ходят одни убийцы, которые стреляют все живое. Правда в этом, конечно, была, но правда не вся и не главная. Стала вдруг его мучить совесть, и стал он жалеть те птичьи души, которые погубил в своей жизни. Бывало вечером, глубоко вздохнет и тихо скажет:
– Сколько птичьих душ погубил, и зачем, ведь они хотели жить.
В охотничьей биографии отца был и еще один эпизод, когда все безоговорочно вынуждены были признать, что он действительно лучший охотник в Кировске.
Как-то в сентябре 1958 года приходит отец с работы и говорит, что за Кировском построено стрельбище для стрельбы по тарелочкам и в следующие выходные будет соревнование на звание лучшего охотника города.
В воскресенье на стрельбище собралась половина населения города. Мальчишки же были там точно все. Развлечений в то время было мало, и такое событие народ пропускать не желал. В поле за городом был сооружен бетонный стол высотой с метр. Рядом с ним бетонное укрытие, из которого специальная машинка выстреливала маленькие черные тарелочки, причем выстреливала их в разные стороны.
Участники соревнования по очереди поднимались по лестнице на стол, и сначала каждому машинка запускала три тарелочки для пристрелки. Когда охотник был готов, он резко говорил: «Дай», и машинка выпускала тарелочку. После этого каждый охотник стрелял две серии по десять тарелочек. Когда все отстрелялись, лучший результат оказался у отца и еще у одного охотника, сбили они по 18 тарелочек из двадцати. Для выявления победителя была назначена перестрелка, до первого промаха. По пять тарелочек разбили оба, шестую поразил только отец, соперник промахнулся.