Исчезла, испарилась. Минуты три я хожу вокруг этого места. Круг моего поиска расширился до берега озера и до ближайших кустов – утки нет. Я в растерянности, ничего не понимаю, и возвращаюсь на то место, куда утка упала. Вдруг неожиданный резкий крик, от которого я вздрогнул. Из под моей ноги порхнула и побежала по траве уточка, волоча за собой левое перебитое крыло. Время от времени она оглядывалась на меня. В глазах уточки я видел и панику, и ужас. Я, конечно, ее поймал и понес отцу. Меня душила жалость к этой уточке, я вдруг понял, что это существо думающее. Ведь я топтался в полуметре от нее, а она замерла и не шевелилась, понимая, что серенькая, что сливается с травой, и ее не видят.
Я подошел к отцу и отдал ему утку со словами:
– Вот, поймал.
Отец увидел мое состояние и строго спросил:
– Почему она живая? Она же мучается.
– Я не знаю, что делать, – ответил я.
Отец взял утку за туловище, резко ударил головкой о приклад ружья и, повесив ее сбоку на удавку, сказал:
– Женя, ты охотник, а это дичь. Дичь на охоте жалеть нельзя.
И вот прошло много-много лет, и стало мне понятно, как важен был в моей жизни этот эпизод с уточкой. Очевидно, что отец мой был абсолютно прав, но ясно и другое. Понятно мне теперь, что, возможно, родился я совсем для другого времени, когда нарушилось равновесие на Земле между человеком и миром животным. У человека сейчас осталось одно право по отношению к дикому животному миру – любить и сохранять. Иначе как объяснить то, что в своем роду я должен был стать четвертым поколением охотников. Все к этому шло, и с самого раннего детства рос я на легендах о своих знаменитых предках-охотниках. Что стоит только то, что дед мой Иван охотился на дроф, и писал статьи в журнал «Охота и охотничье хозяйство». А отец? Высокий профессионализм охотника совсем не противоречил его любви к природе. Однако охотником я не стал, хотя охотничий билет имел, и в лес с ружьем иногда ходил, но интересен там мне был сам процесс, а совсем не результат. Этот эпизод показал, что даже утка не станет для меня дичью, а я не стану охотником, и династия охотников в нашем роду завершится на моем отце.
Друзья. Соседи
Друзья, моих родителей, которых я неизменно видел на праздниках в нашем доме пока жил там, почти все украинцы. Они были людьми разными и, в конце концов, разность эта их развела, как и вообще жизнь разводит людей. Однако сразу после войны встречались они не менее двадцати лет. Что же так долго могло держать людей вместе, если нет родственных связей? Думаю происхождение, язык, украинские песни, без которых ни одна их встреча не обходилась и, конечно, общая судьба. Все они встретили войну на западных границах нашей страны и были заключенными советского концлагеря в Невдубстрое, а до этого заключенными немецких концлагерей, и они не вернулись на Украину, а женившись на русских девушках, остались жить и трудиться до конца своих дней на невских берегах. Вот фамилии семей, с которыми