засмеялась в лицо ему, обнажив жёлтые зубы, и пыхнула мёртвым дыханием – сэконд кинулся к леерам, сдерживая позыв из горла. Зрелище всех сковало.
– На меня смотрит? – прошептал Юра в испуге, схватил геолога за рукав. Геолог пошатнулся и оттолкнул мумию. Призрак упал, повернулся на бок, показывая что-то рукой. Тело его стало терять форму и удлиняться – это потекли струи по палубе.
– Ар… арр… – гримасничало лицо и заплакало.
– Армия? – перевел Чемпион свое любимое слово.
– Последний из двадцати тысяч… – тихо произнёс геолог.
– Они видели штабеля на причале и имена на табличках, – громко сказал Горбач, будто подводил итоги. – Эксперимент с войной закончился. Что дальше?
– Теперь будет мир? – вопросом на вопрос засомневался Юра.
– Вирус, – ответил геолог. – Почувствовали запах смерти? Сэконд, ты как?
Никто не засмеялся, а сэконд снова схватился за леер. Труба над головами хлопала клубами дыма и воздухом судовых внутренностей, которые неслись по магистралям вентиляции, пытаясь очистить каюты и кубрики, спящие легкие экипажа, трюмные отсеки и машинные залы. Судно дышало, боясь заразиться нечистотами человеческих мыслей и внутренностей. Ветер над палубой нёс свои запахи – моря и неба. Но Юра вдруг чётко ощутил этот новый привкус – грязных тканей и пота, холода и одиночества, запах последнего солдата Антарктиды. Призрак на палубе корчился и извивался, испарялся и таял, жизнь вытекала уродливым монстром из одежды с остатками тела. «А вдруг он заразный?» – мелькнула мысль. Юра невольно и осторожно сделал шаг назад.
Ближайшие сутки вирус зацепил многих, гуляя в каютах и коридорах, выхватывая из экипажа наиболее уязвимых. Во-первых, пропал кортик. Это взбудоражило всех. Краж на борту никогда не было. Настроение сменилось молчанием и подозрительностью: «Это ОН мстит нам! Палец помните? ОН – грозил…», – шептали за ужином молодые мотористы. Разведчики сидели отдельно и вели свой разговор тихо:
– Заварил кашу – расхлебывай до конца. – Ты про меня, Чемпион? Мне лёд нужен был, а не Призрак. – Хватит вам. Инициатива на флоте наказуема. Лед тебе ни к чему. Не обижайся, ты хоть и геолог, но не Академия наук. А нам следует ожидать продолжения. – Ты о чём? – Есть нож – будет и дырка. – Ты серьёзно, Горбач?
Дырка нашлась к вечеру: два матроса принесли и положили доктору на стол истекающего кровью камбузника. Кортик принесли капитану вместе с объяснительными: украли, играли, порезались и порезали…
«Детский сад, – прокомментировал начальник экспедиции. – Вирус, – сказал Горбач. – Измельчали, – упростил капитан. – Почему измельчали? – Потому что забыли опасность оружия. Измельчали, потому что не ценят чужую жизнь. Ответственность – главное слово мужчины…».
Через два дня промывали желудок реф-механику – проглотил пуговицу с орлом. Пуговицу не нашли, глотателя отпоили. «Вирус, – прокомментировал Чемпион, – никого из нас здесь не останется. Скоро…»
Через три недели Юра записал в своем дневнике:
1)