сказала она водителю. – Дом шестьдесят четыре.
И подумала, что, наверное, произносит сейчас слова не очень четко. Заднее сиденье, казалось, поднялось навстречу пассажирке, и поэтому Сэм не села, а буквально рухнула на него. Ну что, теперь можно и ненадолго отключиться. В ресторане тоже на какое-то время наступило забвение, и она чувствовала себя хорошо, просто отлично, так, будто стоит на вершине мира.
Кен не высмеял ее сон. Напротив, он проявил интерес, хотел услышать все подробности, помог ей сравнить сон с событиями, которые стали потом известны из СМИ. Объяснения у него, правда, не было. «Совпадение», – сказал Кен наконец, стараясь ее успокоить. Однако хорошо было уже и то, что ей кто-то поверил.
Но теперь забытье почти прошло, и Сэм вспоминала все снова.
Она посмотрела на рекламный щит у газетного киоска, тускло освещенный уличным фонарем, прислушалась к гудению мотора такси, словно накапливающего силы, чтобы рвануть на Стрэнд.
АВИАКАТАСТРОФА – ОШИБКА ПИЛОТА!
Да. Теперь специалисты все выяснили. Позвонили бы ей – она бы им сразу сказала. Изложила бы все жуткие подробности.
«Я? Конечно в курсе. Я же там была. Что вы хотите узнать?»
«В эфире десятичасовые новости. Подробности авиакатастрофы в Болгарии. Свидетельство очевидца! Рассказывает Сэм Кертис…»
Она сидела откинувшись на спинку, поглядывала на огни – огни, которые надвигались, мигали, ослепляли и исчезали; огни, которые высвечивали манекены в витринах и отбрасывали тени на тротуар, где быстрым шагом шли люди, подгоняемые холодом и дождем.
«Неужели все они тоже видят сны?» – подумала Сэм, испытав неожиданный приступ тошноты. Она проглотила комок, задержала дыхание, и тошнота отступила. Она закрыла глаза и вновь утонула в беспорядочной трясине мыслей.
А потом вдруг увидела, что такси остановилось.
– Дом шестьдесят четыре? – спросил водитель.
Сэм открыла глаза, пытаясь сориентироваться, моргая в темноте. Невыносимый груз усталости давил ей на плечи, она так устала, что, казалось, даже не было сил выйти из машины. Она посмотрела на счетчик: 3,75 фунта. Вытащила из сумочки банкноту, просунула ее в окошко в стекле.
– Пусть будет четыре пятьдесят.
Таксист взял купюру, молча изучал несколько секунд, а потом повернулся и сунул ее обратно в окошко.
– Я бы предпочел деньги, мэм.
Сэм ощутила в руке жесткий пластик.
– Что это? – спросила она.
– Смотрите, что вы мне дали.
– Я дала вам… – Сэм замолчала: в салоне включился свет, и она изумленно уставилась на то, что держала в руке.
Оранжевый с белым посадочный талон: наверху напечатано название авиакомпании – «ЧАРТЭЙР», а снизу, чуть наискосок, вписано от руки место – 35А.
– Но как же?.. Откуда?.. Я не давала вам этого… я. – Сэм подняла недоуменный взгляд, пытаясь разглядеть в темноте лицо водителя. Теперь свет зажегся и в его части салона, и она вдруг ясно увидела…
Волна