шикать. Пришлось с тяжелым вздохом вынуть руку. Надеясь, что мужчина не упрекнет меня в том, что я надела его кольцо, я, жутко краснея, подняла ее над головой.
– Чей это фант?
– Мой, – господин Армарт поднялся и, хромая, вышел вперед.
– Что делает этот фант?
Мама достала записку с заданием, машинально прочла вслух и резко замолчала.
– Танцует вальс с леди Маоли.
Воцарилась тишина. Я похолодела. По террасе прошел ропот.
– Откажитесь, – кто-то обратился к господину Армарту.
– Нужно перетянуть задание, – предложила сердобольная баронесса Питюр.
– С какой стати? – возразил ей капризный молодой женский голосок. Кажется, он принадлежал леди Перуни, которая меня почему-то невзлюбила с первого взгляда.
Армарт хмуро наблюдал за этим. Это было унизительно и для меня и для него. Конечно, благородное общество сочло невозможным юной леди танцевать с безобразным нелюдимым калекой. Я и сама не желала этого, но еще больше я не желала прослыть невоспитанной хамкой и унизить его отказом.
У него между тем, лицо заострилось, губы сжались, заходили желваки. Он ждал моей реакции. Явно подозревал, что я откажусь, и не хотел ставить в неловкое положение ни меня, ни себя.
А спор продолжался. Я, предчувствуя, что ничем хорошим это не закончится, поставила шляпу на столик, и спустилась с лестницы.
«Он не страшный», – твердила про себя.
За спиной запричитала мама.
«Он не страшный».
Господин Армарт правильно расценил мой жест и с поклоном произнес, протягивая мне ладонь:
– Позвольте, сударыня, иметь честь пригласить вас на вальс.
«Он не опасен».
Я сделала реверанс и коснулась его руки кончиками пальцев. Оркестр заиграл легкую мелодию. Мы закружились в танце.
– Простите, со мной не очень приятно танцевать – с некоторых пор из меня никудышный танцор, – тихо произнес мужчина, кружа меня по площадке.
– Ну что вы, это не страшно, вы просто не видели, как танцует мой кузен Кробин, – постаралась улыбнуться. – Вот уж с кем невозможно танцевать. А у вас получается неплохо.
И я не лукавила. Несмотря на хромоту, и то, что он не может правильно держать правую руку, мужчина двигался плавно, в такт и не наступал мне ноги.
– Вы явно щадите мое самолюбие.
– Нисколько, – почти прошептала я. – Простите, господин Армарт, я случайно надела ваш перстень и не смогла снять. Пожалуйста, сделайте что-нибудь после танца, чтобы его забрать.
– Оставьте себе. Похоже, я по-глупому лишился семейной реликвии, – усмехнулся мужчина.
– Что вы имеете в виду? Он не нужен мне, заберите.
– О! Нет, вы видимо не поняли. Я не могу забрать перстень: он нашел себе нового хозяина – вас. Снять его сможете только вы сами, и только когда сам перстень решит, что это для вас полезно.
– Но зачем он мне?
– Всех