Понимаешь?
Пока я смекнул одно: меня ловко отвлекли от интереснейшей темы. От провалов разведчиков – опять на философскую муть. Не лучшая тема для разговора за бутылкой.
– От чего раньше уклад мыслей зависел? От семьи, друзей, улицы, от важных для нас людей, – Белый говорил медленно, и такой темп завораживал. – А сейчас бал правит авторитет по имени Телевизор. У молодых – Интернет. На экране вовсе не жизнь – но производная от бытия. А сознание – вторая производная, зависит, чем нас пичкают. Понимаешь: вторая производная. Вторая производная.
Белый ждёт ответа. Но вопроса-то не было. И снова показалось… Ладно, проверим. Аккуратно, чтобы комар носа не подточил.
– Белый, ты прав. На двести процентов. Да, истинная информация дороже пережёванной. Но настоящую-то получить непросто. Удаётся разве что профи: журналистам да разведчикам. Но они улетают. Кто из газеты или с канала, а кто, – тут я произнес условную фразу, – в грунт, на минус полтора.
Теперь – выдержка. Ноль. Один. Два. Три. Не отозвался. Не из наших. Жаль… Можно расслабиться. Стоп, рано ещё. Он должен забыть ту фразу.
– Белый, а вот скажи: как уходить от вооружённого преследования? Я слышал, от метра до двух – дистанция смерти, – кажется, теперь мне удалось ловко сменить тему.
– Уходить? Быстро.
Я хихикнул.
– Ценю твой юмор. Но представь: оружия нет, приёмами не владеешь, а у противника пистолет. А не убежишь – хана. Может, новые наработки появились? Или безнадёга, как тогда против атрейского способа?
Белый расцвел. Но главное, выпустил из памяти ту фразу.
– Костя, нужны детали для новой книги?
– Ну, блин. Ты опасный человек, мысли читаешь.
– Тогда слушай. Шанс появляется при дистанции три метра и более. И коль терять нечего…
– Но как именно, делать-то что? Я правильно понимаю, надо петлять зигзагами?
Он хохотнул:
– Вот-вот, хорошо сказал. Зигзагами, да ещё петлять. Круто. А главное, убегай в левую сторону. Но в Израиле всегда уходи вправо.
– Да ну? Так ближе до канадской границы? Издеваешься?
Он снова рассмеялся:
– Ни в коем разе. Психология стрелка – вот секрет. На Западе пишут слева направо, привычка сидит в подкорке. А раз ты уходишь влево, врагу придётся вести ствол и целиться как бы против почерка. Поперёк желания.
Ах, чёрт! И фразочка сильная: поперёк желания.
– Слушай, а вот ещё… Про наших агентов я понял. А вот ихние шпионы как? На чём палятся?
Он улыбнулся:
– Тоже на мелочах. В России трудно работать, если вырос не здесь: менталитет резко отличен.
– А всё-таки? Семёрку не перечеркивают? Или пить не умеют?
– Не в этом дело. Насчет пить, так учат не пьянеть; ещё пилюли специальные, так что могут наравне. Но опять же, – он задумался. – Вот случай, уже здесь, в России. Пасли мы двух субчиков, но твёрдой уверенности не было. Решили проследить плотнее. А у тех, видать, были подозрения насчёт слежки, шифровались грамотно. Как-то взяли они литровую – и в номер.
– Они