стало улетучиваться.
Они стояли возле входа в бар «Вавилон», на дверях красовалась вывеска «Извините, у нас банкет». У кого-то черная полоса, а у кого-то банкет, и нет никому до этого дела. Кто-то отмечает радостное событие, а кому-то и приткнуться негде, вздохнув, подумал Алексей. Он посмотрел на нее – лицо было безнадежно грустным.
– Да брось ты. – Он взял ее руку и снова просунул ее себе под локоть, на прежнее место, не почувствовав сопротивления. – Ты просто еще не знаешь, что такое черная полоса. Черную полосу никакая хлорка не возьмет, если она настоящая. А это так, пустяки. Единственное кафе в городе, что ли? Сейчас мы твою черную полосу быстренько разукрасим всеми цветами радуги. Пошли!
– Пошли. – Она покорно потянулась за ним, снова пристроила свою руку так, чтобы ей было уютно.
Теоретически Алексей знал, что в городе существует не один десяток кафе, баров и ресторанов, а вот практически, как оказалось, кроме пресловутого закрытого на банкет «Вавилона», больше ничего вспомнить не мог. Но своего отчаяния не обнаруживал, продолжая идти прямо по улице, справедливо рассудив, что рано или поздно на их пути встретится хоть какое-нибудь питейное заведение. И не ошибся – оказалось, что совсем неподалеку от «Вавилона» существовало кафе «Голубая лагуна», гостеприимно подмигивающее прохожим неоновыми огоньками. Название не вызвало в душе никакого отклика – по большому счету ему на самом деле было без разницы, где сидеть, главное сейчас было успокоить, прогнать грусть с этого лица, которое так приятно было видеть веселым и умиротворенным. А поскольку аванс в нетронутом виде лежал в кармане, это значило, что в этот вечер ему любое, даже самое дорогое кафе по плечу. «По карману, – поправил он себя и решительно распахнул дверь, звякнувшую колокольчиком. – В крайнем случае – и это уж самое страшное, что может случиться, – пропью всю зарплату. Так это ж ничего, через две недели будет получка».
В баре было темно и уютно, в небольшом зале стояло всего несколько, пять или шесть, столиков, застеленных белоснежными кружевными скатертями. Официантка с длинными ногами, в голубом коротеньком платье плавно шествовала по залу с голубым опять же подносом, на котором стояли бутылка шампанского и два фужера. Людей было не много – три столика совсем пустовали, за другими сидели по два человека. Алексей приметил один, расположенный в дальнем конце зала, – место показалось ему уютным, а главное, почти недосягаемым для взглядов большинства посетителей, что особенно пришлось по душе.
Она нерешительно замялась на пороге.
– Да пойдем же, чего ты? Вон тот, дальний столик – по-моему, в самый раз?
– Ну да.
Алексей почувствовал, как она схватила его за мизинец, вцепилась крепко, как маленький ребенок, который боится потеряться. Он потянул ее за собой – она так и шла, держась за его палец. Подойдя к столику, свободной рукой отодвинул для нее стул и только собирался сказать «садись», как с противоположной стороны вдруг послышалось:
– Машка!
Она