приверженцем Менотти. Но я поднял флаг за команду, убежденный в том, что она выиграет. Хоть она и была словно хромая и спотыкалась. Я хотел остановить движение против нас и остановил его: я задался целью вытащить нашу команду вперед. И вытащил. Альфонсин? Он беспокоился бы о Билардо при всех тех разборках, в которые тот был втянут? Я вас умоляю.
Я играл ради цели, ради ребят и ради Билардо тоже. Он был неплохой. И сейчас я не со зла это говорю, но для меня он умер, когда остался в аргентинской ассоциации футбола после чемпионата мира в Южной Африке 2010 года. И никто для меня его не воскресит. Мне сказали, что Билардо хочет поговорить со мной, но я не собираюсь ему давать ни единой возможности. Ни единой, правда. Еще в тот раз я сказал ему, что это была не выдумка. А сейчас и подавно. Все это не выдумка. Это моя правда.
Конечно, ничто не заставит меня забыть, как он приехал за мной в Барселону, чтобы поведать о своем проекте. Но одно другому не мешает. Пришло время рассказать, как все было на самом деле, чтобы говорили больше о поле, а не о тактике Билардо.
Карлос не давал нам тренироваться! Когда говорят о тактике Билардо, я отвечаю: «Я вас умоляю! Да мы за день до матча не знали, как будем играть! Мы не знали, где будет играть Бурручага – по левому или правому флангу, будет ли Чечо прикрывать в центре или по флангу…
Тем не менее Билардо поехал за мной, когда никто обо мне не думал. Никто.
Я хотел реванша
Все больше беспокоились о Пассарелле, чем о Марадоне, и он появился передо мной в Льорет-де-Мар, но был не сезон. На дворе стоял март 1983 года, и еще было прохладно. Но я не чувствовал ни холода, ни жары, единственное, что меня интересовало, – тренировки, способные вернуть меня в строй. На тот момент я уже почти три месяца не играл из-за чертового гепатита, который подхватил в декабре 1982 года. Мы провели предсезонные игры с тренером «Барсы» Жоаном Мальгоса, а компанию мне составлял Простамо, мой товарищ из «Архентинос». Мне не хватало совсем немного для того, чтобы вновь коснуться мяча спустя столько времени, и я жаждал этого. Мое желание еще больше подогревалось слухами о том, что немец Удо Латтек больше не будет нас тренировать. Он изводил нас физическими нагрузками, а вот про мячик забывал. На его место должен был прийти Тощий Менотти. Для меня эти новости были благословением и огромной мотивацией. Наконец-то я почувствую себя комфортно в «Барсе».
Билардо свалился на меня как снег на голову вместе с Хорхе Ситерспилером, который на тот момент еще являлся моим агентом. Он приехал ночью, прямиком из мадридского аэропорта Барахас, мы немного поговорили перед ужином, а на следующее утро этот чудак попросил у меня шорты и отправился со мной на пробежку. Шесть километров, которых мне не хватало. Мы бежали, шли, снова бежали. И говорили без остановки. Я очень хорошо помню наш диалог.
– Я хочу знать, как ты поживаешь.
– Хорошо, хорошо, уже три месяца не играю, но завтра я вновь коснусь мяча, и меня уже никто не остановит.
– Прекрасно, а я хотел сказать, что у тебя есть возможность войти в состав сборной.
– Послушайте, Карлос, в