Да это… Просто кощунство!
Нида открыла глаза и… закричала. А что бы сделали вы, увидев склонившегося над собой человека, совершенно голого и с ног до головы забрызганного кровью?
Я отпрянул, не удержался на ногах и рухнул на пол, немилосердно отбивая то самое место, которое находится аккурат пониже спины.
– Простите, ради Всеблагой Матери простите, – жалобно приговаривала Нида, оттирая с моих ног корку засохшей крови. – Я испугалась… Простите, Мастер!
…Услышав крик девушки, ведунья, забыв обо всем на свете, бросилась к постели и сжала очнувшуюся Ниду в своих объятиях. Но нож из руки не выпустила, и я вынужден был дожидаться того момента, когда старуха убедится: все закончилось, и закончилось весьма удачно. Только тогда ваш покорный слуга был признан «спасителем» и удостоен свободы и кое-чего еще… В частности – трогательной заботы юной девушки, которая, борясь со слабостью и головокружением, бойко побежала греть воду. Старуха не принимала участия в омовении, потому что ей нашлась другая, но не менее нужная работа – зашить мою порванную в нескольких местах одежду: «отступник» так торопился, что не удосужился быть аккуратным…
– Да стойте, пожалуйста! – Я невольно постарался отодвинуться от уверенных рук девушки, и она лукаво хихикнула. – Я вполне могу сам…
– Уж позвольте нам делать то, что мы умеем, Мастер! – Моя стеснительность казалась Ниде чрезвычайно забавной, а вот мне самому было совсем не до смеха. Я как-то привык сам следить за чистотой своего тела…
– Когда вы прекратите меня так именовать? Сколько раз уже было сказано: я не претендую на этот титул!
Старуха на мгновение оторвалась от шитья и многозначительно заметила:
– Но никто не поручится, что этот титул не претендует на вас…
Я поперхнулся:
– Это даже не смешно!
– А я и не смеюсь, – подтвердила ведунья.
– Вы… принимаете желаемое за действительное!
– Это наше право, Мастер.
– Да уж… – На слова женщины мне нечего было возразить. Их право, на самом деле. Спорить бесполезно. И не только потому, что я, как отчаянно ни искал, никак не мог подобрать аргументы в свою пользу, просто глупо возражать той, которая опирается в своей жизни не только на доводы разума…
– Я не такая умелица, как Рина, но не бежать же за ней по морозу? – Ведунья вручила мне приведенную в относительный порядок одежду, которую я и поспешил натянуть, чем вызвал новый приступ тихого смеха у Ниды.
– Можно подумать, мы мужчин никогда не видели… – вполголоса фыркнула девушка, рассчитывая, что я все услышу.
– Это не повод пялиться на меня! – недовольно хмурюсь.
– Простите… – Она закашлялась, чтобы хоть как-то скрыть хихиканье.
Я почувствовал, что подошел к злости так близко, что скоро не смогу противиться