огне сготовить. Строго настрого запрещено в эти дни пользоваться чем нибуть острым (упаси боже женщине взять в руки нож). Всё это тяжким грузом ляжет на плечи умершей и сильно навредит ей на том свете.
Мужчины повязали вокруг одной своей ноги клок красных ниток (кто на правой ноге, кто на левой). Остатками алого платка, из которого надергали этих ниток, накрыли лицо несчастной Вущты. Больше ее лица на этом свете никто не увидит. Нити же нельзя снимать, пока они сами собой не спадут от ветхости у одного из мужчин. Это означает, что умершая достигла цели своего долгого путешествия. Если нитка распалась первой у того, кто повязал ее на правую, «сильную» ногу, значит душу в Нижнем Мире приняли с почетом и ей там будет хорошо. Если на левой, «слабой» ноге – за ней признали много грехов и она не сможет оттуда помогать своим живым соплеменникам, рассказывая духам о их достоинствах и оправдывая их недостатки. Мужчины, повязавшие нитку на правую ногу, желая помочь ушедшему, (а заодно и себе), хитрили, тайком смачивая нить слюной, чтобы она побыстрее перегнила. Если этого не заметят люди, то и духи не обратят внимания. Вообще, по глубокому убеждению лесовиков, духи, несмотря на свое могущество, существа недалекие и обмануть их человеку ничего не стоит.
Двое мужчин в сторонке для каких то целей стругали доски, напиливая их затем по определенному размеру – часть короче, часть значительно длиннее. У коротких ближе к обоим торцам сделаны до половины их ширины пропилы размером в толщину досок.
018
Под негромкие завывание и стенания ритмично покачивающихся из стороны в сторону женщин несколько мужчин укутали тело покойной рогожей, на которой оно лежало, плотно спеленав и обвязав напоследок крученными из лыка веревками. Затем этот сверток разместили в подготовленном обласе. Лодку взяли на руки шестеро мужчин и понесли вон из поселка. Все до единого двинулись за ними – впереди процессии охотники с лодкой. За ними шестеро женщин, продолжавших монотонно распевать свою длинную горестную песнь. В ней перечислялись все достоинства уходящей с духами и просьба к ним, передать там, в подземном мире, просьбу Кулю, чтобы получше отнесся к своей новой подданной и не держал зла на остающихся пока здесь живых. И не торопился звать их души к себе.
Касэм-Вай, при выходе, велел Никите не брать с собой ничего – ни ружья, ни ножа, ни каких других вещей. Как он пояснил, в соответствии с их обычаем, всё что принесено на кладбище, должно быть здесь и оставлено. Ничего забирать оттуда нельзя категорически, иначе оскорбишь души умерших и заберешь с собой смерть.
Как только процессия минула пределы поселка, духи тотчас заметили её и увязались вслед за людьми, на что последние и рассчитывали. Об этом сказал пробежавшийся вдруг по окрестным кустам и сразу улегшийся легкий ветерок. На стойбище не должно остаться ни одного человека – ни младенца, ни немощного старика, чтобы кто-либо