единственный,
мой сынок.
Выйду и/з дому, встречу Инока —
Жив берёзы листвяный стон.
Здравствуй, деточка!
Здравствуй, сыночка!
Осень. Ветер.
Осенний сон…
Охота на мышей
Время котом камышовым шуршит и крадётся
– тик-так.
Каждый ему не товарищ, не друг
и не враг.
Кот, он – охотник.
Он любит горячую плоть.
Кот камышовые грядки не станет полоть.
Кис-кис-кис!
Берегись!
Персеиды
Сквозь кремний горячих зыбучих песков
Струятся потоки забытых веков.
Невидимый, где-то стреляет Саид
Серебряной пулей
ночных Персеид.
Ток Времени – хищные сонные сонмы
Колючих песчинок, пустынных ветров,
Мильоны забвением занесённых —
Стозвонная песнь беспощадных пиров.
И всё же, мы вечны. Мы – вольные птицы.
Летим без оглядки и страха – любя!
Сквозь кремний, сквозь Ангелов тонкие лица
Поток невесомый рисует тебя.
Антихрист – мутант
Лейурус Квинкестриатус —
скорпион-красавец-киллер.
Таков у парнишки этого статус.
Укус – в миллион ядовитых промилле.
Невозвратный, безжалостно строгий —
Выточен точной копией бытия.
Членисторукий и членистоногий —
Киллер-красавец и судия.
Лейурус Квинкестриатус —
Давно мечтает встать на крыло.
Однажды Лейурус взлетит над планетой!
Видишь, как яростен жала мрак.
Киллер крылатый страшнее любой кометы.
Что-то с планетою нашей не так.
Двенадцатая жизнь
Бродяга – расстрига по прозвищу Виллис —
Сказал равнодушно: «Нет правды и судий.
Одиннадцать жизней твоих завершились,
А этой – двенадцатой, сносу не будет».
Я верю твоим предсказаниям, Виллис,
В ромашковом платье июля рождаясь.
Враги мои все поутру удавились,
А я обернулась царицею Таис.
И в царстве моём разлетаются птицы,
На небе рисуя цветы траекторий.
И ночью мой путь освещают зарницы.
Свобода – вот лучшая из историй.
Ты прав, одинокий задумчивый Виллис —
Ты знаешь, о чём говоришь, бедолага.
Навечно с тобой на Земле поселились
Мы – звёзды ночные июльского флага.
Тебе, моему безымянному братцу,
Я завтра рубашку ромашками вышью.
Мы будем полынной пыльцой притворяться,
Сорокой, синицей, летучею мышью.
Так что же, мой друг, соглашайся скорее,
Ведь я, как никак, урождённая Таис.
Ромашки мои твоё сердце согреют.
О прочем уже
и сама догадаюсь.
Поэзия
Автоответчик сказал – не слышу,
говорите громче, мадам.
В это время дождь молотил