Она была очень красивая, даже сейчас, когда дождь смыл с лица весь макияж. У нее были голубые, слегка затуманенные глаза. Ее спокойный взгляд встретился с моим.
– Давай не будем, Эдди, – промолвила она.
– Ладно, – кивнул я. – Буду вести себя хорошо.
– Потому что… ты мне нравишься, Эдди.
Я рассмеялся:
– Веская причина!
– И я хочу, чтобы ты продолжал мне нравиться. Может, это звучит глупо, но… И пожалуйста, Эдди, перестань на меня смотреть. Я знаю, что вся в грязи и выгляжу ужасно.
– Я бы так не сказал, – заверил я. – Ну… не совсем так…
– Все равно не смотри.
– Хорошо, – произнес я и, наклонившись вперед, выключил огонек на приборной панели. – Теперь я ничего не вижу. Довольна?
– Только не вздумай пустить в ход систему Брайля… Прости, Эдди.
– За что?
– Я говорю вульгарно. Наверное, я чувствую потребность защищаться с тех пор, как неделю назад стала работать в цирке. Все мужчины-циркачи такие… сволочи.
– Не все. Например, мой дядя и Хоуги…
– Я не про Хоуги. Он мне вроде как дядя. Не родной, но он знал моих родителей, а Мардж дружила с моей матерью. Это он устроил меня на работу в цирк. И вообще, они с Мардж так помешаны друг на друге, что никому и в голову не придет подозревать Хоуги в том, что он начнет подкатывать к другой женщине.
– Да, мне тоже нравится Мардж.
– А твой дядя… Я с ним до сегодняшней ночи не виделась. Кто он и чем занимается?
– Эмброуз Хантер, – ответил я. – Но зови его просто Эм, а то отшлепает. Он, в общем-то, лучший человек на свете.
– Мне хотелось бы познакомиться с ним.
– Познакомишься. Есть и другие хорошие парни. Например, Ли Кэри, фокусник из сайд-шоу. Тебе нравится свинг?
– Конечно.
– У Кэри есть граммофон и отличные пластинки. Как-нибудь сходим послушаем. И он тебе понравится. Гарантирую, что Кэри не будет к тебе клеиться.
– Почему?
– Ну, потому что…
– Хочешь сказать, если он и стал бы к кому-то клеиться, то это был бы ты?
– Этого он тоже не стал бы делать, – ответил я. – Не стал бы, потому что… Черт возьми, давай забудем об этом. Ты почти правильно угадала. Но он хороший парень и наверняка тебе понравится.
– Значит, как-нибудь послушаем его пластинки. Но другие циркачи, которых я встречала…
– По-моему, ты их неправильно поняла, Рита. В разъездном цирке, разумеется, не такие нравственные ценности, как в пресвитерианской церкви в Библейском поясе[1]. Но если ты окажешься в затруднительном положении, большинство циркачей отдадут тебе свою последнюю рубашку – и совсем не потому, что чего-то ждут взамен.
– Ну-у… может, ты и прав.
– Конечно, прав. Видимо, твое знакомство с ними началось не совсем удачно, вот ты их и осуждаешь. Чтобы поладить с ними, ты должна научиться смотреть на вещи с их точки зрения. Они… если можно так выразиться, по-честному нечестные.
– Хочешь