артиллерийской стрельбы. Посмотрел на часы – было около четырёх часов утра. Он подождал вызова на лодку, стоявшую у стенки Военной гавани Либавы, но его не было.
Через какое-то время стрельба окончилась. Он снова лёг в постель, успокоив жену, что идут учения. В 7.00 радио по флоту объявило о войне с Германией.
– Да, Это война! – окончательно решил сержант. – За мной!
Что делать? Идти к батальону? Ждать смену?
Да, ждать смену, иначе получится, что мы покинули пост.
Что делать? Спокойно! Прежде всего нужно укрыться, но не в доте, там нас перебьют как котят.
Между тем стало совсем светло, облака на востоке засияли золотом рассвета, отбросив красноватые блики на всю округу.
Брынцев и Шешеня держались возле кустов.
– За мной! – без объяснения причин бросил на ходу Михалыч.
Бойцы молча повиновались, хотя Шешеня пытался что-то сказать или спросить.
По дороге забрали с собой Олега Васина и Бойко Васю, у дота их поджидали остальные. Баев не выдержал:
– Товарищ сержант, что это происходит? Там стреляют?
Не отвечая на вопрос, Михалыч скомандовал:
– За мной! – и повёл на опушку леса, в густой ельничек, в котором намедни видел небольшую полянку, когда искал первые грибы.
Продравшись через мокрые от росы кусты крушины с зелёными ягодками, они оказались на небольшой полянке. Остановился на ней, подождал остальных. Только сейчас обнаружил, что держит в руках наган.
– Сели!
Бойцы послушно опустились на росную траву.
– Я не знаю, что происходит, может провокация какая, а может и война! Будем сидеть здесь и ждать смену!
Взглянул на часы – без десяти четыре.
Позади, на месте расположения батальона, тихо. Это несколько успокоило его – может всё обойдётся? Может, учения какие?
Сопоставил шум бомбежек, орудийные выстрелы, переход границы вооружёнными людьми – нет! Это война.
Выставил посты с четырех сторон, приказал, в случае обнаружения чего-либо куковать два раза.
Прилёг под кустом – там было суше. В лесу ухнул филин, где-то вдали прокуковала кукушка. На севере буханье взрывов прекратилось, а на юге, в районе Замбрува и южнее, продолжалось.
В небе завыли моторы – это возвращались с бомбёжки самолёты. Михалыч долго провожал их глазами, потом начал считать, сбился. Самолёты летели тройками, но некоторые тройки были неполными. Сбили наши?
Позади, у наших, было по-прежнему тихо. И Максим должен бы уже вернуться.
Послать на заставу кого-нибудь? Да!
Продрался сквозь густой кустарник к месту, где дежурили Гнат и Саша Брынцев. Шешеня спал, свернувшись калачиком. Саша, наблюдавший за лощиной впереди, испуганно обернулся, услышав шорох.
– Тихо! – Михалыч показал глазами на спящего. – Ты разрешил?
– Да, я, товарищ сержант! Чего вдвоём пялиться.
– Слушай, Брынцев! Сбегай на заставу. Только тихо, по дороге не ходи! Беги рядом,