историей их происхождения, то – вот чудеса-то! – обнаружим, что и здесь не обошлось без турок. Когда император Леопольд I укрылся в Пассау, чтобы собрать войско для освобождения Вены, он первым делом подсчитал свои ресурсы и убедился, что денег на найм профессиональных солдат ему не хватит. Так что в конце июля 1683 года моральный дух Его Императорского Величества пребывал примерно в том же состоянии, что и его кошелек. Он надеялся, что кое-какие средства для спасения христианского мира выделит папа, а главы входящих в империю государств за свой счет профинансируют военную кампанию. В это время на берега Дуная прибыло несколько сотен молодых людей дворянского происхождения, готовых рискнуть своими мечами, мушкетами, конями и головой ради самого благородного дела – борьбы с османской угрозой. Вельможи из окружения Леопольда I обрадовались их появлению, но продолжали ждать подхода баварцев – слишком мал был отряд аристократов. О, как они заблуждались! В их числе был молодой принц Евгений Савойский, которому впоследствии предстояло проявить свои блестящие способности не только в военном деле, но также в политике и искусствах. Француз по происхождению, он родился в Париже за 20 лет до осады 1683 года; его мать Олимпия Манчини приходилась племянницей кардиналу Мазарини. Король-солнце относился к нему с недоверием – возможно потому, что юный Евгений не проявил достаточной скорби в связи с провалом плана Мазарини увенчать Людовика XIV императорской короной. Поскольку в Версале Евгению, в котором бурлила энергия, явно ничего «не светило», он решил предложить свои услуги Габсбургу.
Итак, 20-летний сын французского герцога, связанный родством с Бурбонами и первым министром Людовика III и Людовика XIV, явился защищать Вену. Стоит ли добавлять, что в Версале эта весть была воспринята как шутка. На самом деле, если говорить серьезно, причина, по которой французский король не позволил Евгению принять командование над войском, выступавшим под геральдической лилией, была гораздо проще и прозаичней: он был хрупкого телосложения и не слишком красив лицом, то есть, выражаясь современным языком, ему недоставало харизмы. И потом, он был слишком молод и напрочь лишен опыта. Поэтому ему прочили церковную карьеру. Как мы уже говорили, это было серьезное заблуждение. Никто не обратил внимания на его высокий лоб и живой взгляд – явные признаки недюжинного ума и очевидной предприимчивости. Но вскоре Евгений Савойский доказал всем скептикам, насколько его недооценили. Что касается Леопольда I, то ему хватило мудрости принять юношу к себе на службу, возможно, не в последнюю очередь с тайной мыслью насолить этому предателю Людовику XIV, тем более, что юношу поддерживали испанские родственники. Наделенный не только высоким интеллектом, но и редкой интуицией, Евгений одержал несколько блестящих побед, преследуя отступающую османскую армию, а в 1686 году взял Буду – в память об этом событии площадь перед Королевским дворцом Будапешта сегодня украшает его конная статуя. Годом позже принц Евгений отличился в битве за Белград,