определить на новое место, где железо вы надумали добывать… Токмо дома поставить первым делом им надо.
– Да, дела наши грешные, – стал оглаживать намечающуюся бородку Иван. – Где вас разместить, мы уже нашли, не ждали, правда, что столько народу будет… Однако, как говорится, нет худа без добра, да и места там хватит с излишком. Поведу вас я, в обход, поскольку в лагере на болоте тоже болезнь началась. Думаю, что и вас она коснется, ну да лекарь уже там, бог даст, все обойдется. А сколь воев среди вас, которые в дружину пойдут?
– Четыре с половиною десятка с трех поселений, – поднял глаза к небу и посчитал Пычей.
– Ну и я пяток выделю из дружины и желающих охотников, – добавил Трофим. – Так что принимай их всех под себя, полусотник.
– Есть принимать, воевода, – чуть задумчиво кивнул Иван.
– Чего сказал? Снедать собрался или просто мелешь невесть что? – вопросительно глянул на новоиспеченного подчиненного Трофим.
– Да слово это подобно согласию для воина, – все еще витая в облаках, ответил ему Иван. – Будет исполнено, значит.
– Ну-ну… А вот давеча ты про название для дружины что-то баял – надумал али как?
– Название?.. Егерем я провел почти полжизни – так охотники у нас назывались. А здесь почти все вои из них. Так что будем называться э… егерским полком!
– Не маловато для полка воев-то? – ухмыльнулся Трофим, уже зная, что его новый подчиненный что-нибудь забавное на это обязательно произнесет.
– Будет к чему тянуться, воевода, а пока одним названием пугать станем, – с широким оскалом ответил тот.
Глава 16
Первые невзгоды
Сонное покрывало предутреннего сна соскользнуло с полатей, на которых лежала Агафья, и рассыпалось невесомыми клочками зевоты и ленивого потягивания.
Еще темно и можно полежать чуть-чуть. Совсем немного, стряхивая остатки ночных сновидений и впитывая прохладный утренний воздух, смешанный пополам с запахом дыма от вчерашнего костра, разожженного для подтопки в глинобитном очаге.
Ну, все, пора вставать!
Плеснуть водицей из деревянной бадейки в лицо и… Нет, без разлохмаченной палочки для чистки зубов можно обойтись! Лекарь, конечно, грамоте разумеет и знает столь много, что людишек с того света вытаскивает, но чистить зубы утром и вечером… это он, пожалуй, лишку присоветовал.
Агафья подумала и все-таки взялась за палочку. Никто ее за язык не тянул, сама спросила, что он по утрам делает около речки. А уж что такое больные зубы, она не понаслышке знает: полгода не прошло, как Радимир зуб ей заговорил.
Заговорил, как же! Как дурочка малолетняя опростоволосилась.
От боли не знала куда податься, а рвать зуб клещами у Любима было страшно.
А тот возьми и отправь ее к Радимиру – сказал, что сей божий человек все что угодно при своей святости заговорить может. Нет бы, посмотреть на его хитрую рожу да догадаться, что святой с заговорами да волхованием дела не имеет. Как же, поперлась…
Тот