могло и не обойтись. Эта зарубка нам на то, что язык друг друга надо изучать.
– Пусть они наш изучают, – вмешался воевода. – Нешто мне надо по-отяцки лопотать? Они же под мою руку пошли, а не я!
– Так-то оно так, – терпеливо ответил Иван. – Только запомни: самые гнусные проблемы выползают, когда между двумя народами искра неуважения проскальзывает. Конечно, в первую очередь надо именно им учиться для того, чтобы команды правильно понимать. Да и в мир если выйдут с торговым караваном – без нашего языка там никуда. Однако вежу к ним тоже надо проявлять. При случае пару фраз вставить, пошутить как-нибудь на их языке, пусть даже впросак попадешь и посмеются над тобой. Тебе это ничего не стоит, да и послушание их потом наверстаешь, а им лестно будет, что воевода ими не гнушается.
– Ну…
– Ну, да это я отвлекся… Теперь в-третьих. Это уже пошли наши проблемы, когда дружинную избу решили взять наскоком. И так понятно, что с саблями и мечами в сенях особо не развернешься. А после того, как ты со Сварой лавкой в избе их повалил, оружие отнял и взашей всех выгнал, стало совершенно понятно, что в тесном пространстве биться мы совершенно не умеем! Так что надо подумать, как из этой ситуации вылезти. Взять те же гирьки – ими управляться неудобно, когда меч в руке. Так мне кажется, по крайней мере. Однако не факт, что я прав, надо пробовать.
– Пробуй! – пожал плечами воевода.
– А вот самострелы короткие точно нужны, да и ножи надо учиться из любого положения бросать. А еще людей расставлять по местам, чтобы каждый знал, что делать надо при штурме! Короче, навыки эти еще отрабатывать и отрабатывать. И защиту, и нападение. Однако прежде надо разбить полусотню по способностям. Вот в следующий раз вторую половину попробую в деле и начну делить. Утром же я только два десятка приводил, остальные строиться помогают.
– И когда тот раз наступит? – ухмыльнулся воевода.
– Так я тебе и выложил… – Полусотник все-таки втащил свое побитое тело на лавку и прислонился к бревенчатой стенке дружинной избы. – Хотя нет, скажу. Завтра утром. Или на следующий день. Жди. Спать не будешь ночь-другую, а я днем приду или на закате, как внимание твое ослабнет.
– Хитер ты, – прищурился Трофим. – Однако на такие ухищрения твои я согласен. Только пригони своих к концу дня на выучку. Мы со старшими дружинными покажем им, как меч в руках держать, да погоняем, чтобы ночами спали, а не по лесам разгуливали… А то ладно бы меня разбудили! Свару так прямо с бабенки какой-то сорвали… Ворвался в избу весь заполошный, в какой-то трухе и сене, глаза красные с недосыпа, сразу лавку в руки схватил и пошел войско твое мутузить. Немудрено, что он тебе поутру такой урок устроил, что ты ноги еле таскаешь!
– Да он каждый день меня так изводит, ты к вечеру только полировку на меня наносишь для крепкого сна.
– Хе… – хмыкнул Трофим. – То-то я смотрю, что ты внимания вдовицам нашим не уделяешь. Или скажешь, что тебе их пламенные взгляды в диковинку? Может, не устраивают они тебя чем? Так девиц в веси много, перебирай